гастроли танец
В Петербурге прошли однодневные гастроли Национального балета Грузии Сухишвили-Рамишвили — одного из старейших профильных фолк-ансамблей. Затем он переедет в Москву. За концертом в БКЗ "Октябрьский" наблюдала ЮЛИЯ Ъ-ЯКОВЛЕВА.Зал ломило от аншлага, питерская грузинская диаспора составила абсолютное большинство, в первом ряду сидели духовные лица, выкрики распаленных танцоров тонули в криках и свисте публики, по окончании была стоячая овация, речи со сцены, похожие на тосты, и дружные ответные "Ура!" зала. Схожим образом, должно быть, ходят "родину любить" разве только обитатели Брайтон-Бич на театр Бориса Эйфмана. Представить себе подобное на материале русской публики и какого-нибудь ансамбля "Березка" просто невозможно.
Имена художника Симона Вирсаладзе и основателей ансамбля Нино Рамишвили и Илико Сухишвили в программке забраны в траурные рамки: Национальный балет Грузии был основан еще в 1945 году. В рамках этого же идеологического проекта Кировский театр в Ленинграде ставил балет "Сердце гор", Малый оперный — "Кавказского пленника", а московский Большой — "Кремлевские звезды". Хоруми, лезгинки и лекури в исполнении классических танцовщиков слились с модой на поэзию народных сказителей и лавиной переводов из "национальных литератур". Стараясь сделать нечто по-человечески приятное лично Сталину, деятели искусств одновременно боролись за мир — подчеркивая мультикультурализм Советского Союза в пику фашистской Германии. Грузинский ансамбль сумел пережить моду, не превратившись при этом ни в "танцевальный сувенир", ни в историческое ископаемое. Просто потому, что всегда существовал вне ее категорий: то, что было перенесено на сцену (отделанное и отборное), до сих пор живо живет в быту. Широкая русская публика в лучшем случае сумеет просто опознать свои народные танцы среди прочих — грузинская публика, набившаяся в БКЗ, по большей части сама их танцует. Ей не нужно было читать аннотации и вникать в контекст: долгий-долгий простой ход солиста через сцену к неподвижно стоящей партнерше взрывал зал овацией не хуже молниеносных прыжков и вихревых вращений с саблей наголо. А в антракте крошечные пацаны, вскинув руки, выделывали лезгинку среди плюшевых скамеек фойе.
Прочие инокультурные граждане просто переживали драйв. Под бешеные барабанные дроби и пронзительный свист дудок танцоры взвивались в воздух, бесшумно приземляясь на колени, пролетали по сцене на скрюченных пальцах, вышибали бутафорскими саблями снопы искр, подбадривали криками себя и товарищей, явно испытывая не меньший кайф, чем зрители. Сцена-аэродром "Октябрьского" угробила не один балет — грузины взяли ее с ходу. Громадное пространство, способное превратить простую пробежку в изматывающий марафон, раскалывалось прыжками, перекрывалось стремительными вращениями, сжималось вместе с кордебалетом всадников и широко распахивалось в плавных женских хороводах. Танцуют в основном традиционные народные танцы. Поэтому отчетливый "клюквенный" привкус ощутим лишь в финальных — авторских — композициях, где цепь трюков явно отобрана на экспорт. Но танцовщики сумели вытравить и его — об этом искусстве хочется рассказывать в запрещенных для рецензии словах типа "самоотдача" и "энергетика". Убийственные для коленей прыжки и вращения, смертельные для стоп скачки на скрюченных пальцах — все эти ориенталии действительно невозможны вне полного исполнительского самозабвения. Они не могли бы прижиться в академических театрах несмотря ни на какой пацифизм и идеологическую выдержанность: для самого выносливого принца дело закончилось бы бюллетенем и возмущенными письмами в профсоюз.