Вчера Минэкономразвития распространило данные о январских успехах российской экономики: за первый месяц 2002 года ВВП вырос на 3,3%. Однако это вовсе не значит, что Россия выбралась из экономической ямы.
Январь в России — месяц нерабочий. Поэтому ожидания, что именно на него придутся сколько-нибудь заметные позитивные макроэкономические сдвиги, обычно не сбываются.
Но на этот раз правительство преподнесло сюрприз: оно рапортует, что в январе федеральный бюджет сведен с профицитом 48,6 млрд рублей, или 6,8% от ВВП.За счет чего мог сложиться профицит? Либо за счет роста бюджетных доходов, либо за счет сокращения расходов. Рост доходов бюджета предполагает рост экономики, чего в январе не бывает по определению. И официальные данные, по которым рост ВВП составил 3,3%, этому не противоречат. Потому что речь идет о росте по отношению не к декабрю, а к январю 2001 года. (Но даже этот рост неубедителен: в январе 2001 года рост ВВП по сравнению с январем предшествующего года составил 6,8%.)
А это значит, что январский профицит объясняется сокращением госрасходов, что косвенно подтверждает первый замминистра финансов Алексей Улюкаев, уверяя, что в январе политика его ведомства была "осторожной по расходам". Что чревато или невыплатой зарплат бюджетникам, или возвращением неплатежей со стороны государства.
Получается малоутешительная картина. Во-первых, пауза экономического роста, возникшая в октябре 2001 года, сохранилась и в январе 2002 года (если считать помесячные данные ВВП). Во-вторых, январь 2002 года по всем параметрам хуже января предыдущего. А январская инфляция 2002 года — 3,1% — вызвала у правительства единственное желание, которым с общественностью поделился замминистра экономического развития Аркадий Дворкович: Госкомстату надлежит тщательнее считать.
2002 год как-то с января не задался, а впереди — уверенно прогнозируемая война нефтяных цен с ОПЕК, а по существу, их дальнейшее снижение, что не сулит ничего хорошего ни российскому бюджету, ни рублю, ни правительству.
НИКОЛАЙ Ъ-ВАРДУЛЬ