Экономическое и социальное положение российского среднего класса пока не изменилось под влиянием кризиса, следует из доклада ИС РАН. К этой категории по-прежнему относятся около 40% россиян, и большинству из них удается сохранять рабочие места и доходы — и даже сократить долговую нагрузку. Однако в долгосрочном измерении разрыв между ними и более бедными россиянами сокращается, а повтора достижений 2000-х годов этой категории граждан ждать не приходится.
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ / купить фото
Российский средний класс пока не чувствует на себе влияние кризиса 2014-2015 годов, отмечают эксперты научной группы Института социологии Российской академии наук (ИС РАН) в докладе "Российский средний класс в условиях стабильности и кризисов". Основа исследования — опросы населения за 1999, 2003, 2014 и 2015 годы с выборкой в 1900 человек. По мнению исследователей, средний класс в РФ определяется такими критериями, как наличие (как минимум) среднего специального образования, нефизический характер труда, доход на уровне средних значений для места проживания и самоидентификация. Доля россиян, обладающих этими признаками, к концу 2015 года составляла 44% населения страны и 47% работающих.
Наиболее устойчивая группа представителей среднего класса — его ядро — составила в октябре 2015 года 18% населения. К ядру были отнесены имеющие высшее образование и навыки работы на компьютере руководители, предприниматели и специалисты. К периферии отнесены самозанятые, рядовые служащие и работники торговли со средним специальным образованием, а также люди с нетипичным сочетанием профессиональной позиции и образования (как руководители со средним образованием или рядовые служащие с высшим) или квалификации (как дипломированные руководители и специалисты без навыков работы на компьютере) и неработающие.
Независимо от профессионального статуса средний класс занят сегодня в основном в секторе услуг и обработки информации, тогда как остальное население — в промышленном производстве. Главное отличие среднего класса в РФ от большинства развитых стран в том, что и в стабильных условиях, и во время кризиса большинство его составляют наемные работники предприятий и госучреждений: в ядре этот показатель составлял осенью 2015 года 65%, как и в феврале 2014 года (68% при доле среднего класса в населении в 42%).
С развитием кризиса средний класс не исчез и даже не сократился — и это резко отличает нынешнюю ситуацию от кризиса 2008-2009 годов, когда численность этой страты ощутимо падала. Число занимаемых ее представителями профессиональных позиций также не демонстрирует значимых изменений — как и оценка ими своего положения в обществе. Если среди других слоев населения более 40% отмечают ухудшение своего положения, для среднего класса эта доля составила только 23%. При этом более 60% его представителей не фиксируют никаких изменений своего общественного положения в 2014-2015 годах, а остальные отмечают даже рост своего социального статуса. Потеряли работу из-за кризиса чуть больше 2% работавших представителей среднего класса — и три четверти из них быстро смогли найти новую работу (среди остальных работающих россиян потеряли место 7%, свыше 40% так и остались безработными).
Среднедушевые доходы в семьях среднего класса составляли до кризиса около $16 в день, и даже с учетом паритета покупательной способности доходы среднего представителя этой части населения были намного больше, чем $10, соответствующие нижней границе доходов таких групп в развивающихся странах. Более того — доходы выше этой границы имели в начале 2014 года свыше 95% среднего класса. Осенью 2015 года тот же показатель с учетом ППС составлял в среднем около $12 в день даже по биржевому курсу. Сбережения накануне кризиса были у 46% категории, причем в ядре показатель доходил даже до 53% (среди остальных россиян — лишь 24%). Долги в 2015 году россияне, не входящие в средний класс, имели на 10% чаще, чем в докризисные времена, а представители среднего класса, наоборот, на 2% реже.
В результате материальные проблемы в кризис всерьез беспокоили относительно немногих представителей среднего класса (лишь 16% ядра среднего класса и 24% его периферии рассматривали проблему с материальным положением как одну из трех главных в жизни — до кризиса те же показатели составляли 7% в ядре и 11% на периферии). При этом 29% ядра и 24% периферии даже в кризис не видели в своей жизни никаких проблем (до кризиса эти показатели были на 10 и 13 процентных пунктов выше). Впрочем, кризис выразился в урезании у представителей среднего класса дополнительных социальных благ, предусмотренных законом социальных гарантий: далеко не все его представители были в октябре 2015 года официально оформлены на работу — 18% ядра и 37% периферии получали зарплату или часть ее в конвертах, а 21% ядра и 41% периферии не имел гарантий оплаты отпуска и больничных.
Как подчеркивают авторы исследования, хотя средний класс и сегодня гораздо более успешен по сравнению с другими группами населения, динамика его достижений в масштабе 10-15-летнего периода выглядит неутешительно. Число тех, кто не смог добиться никаких значимых изменений в жизни, выросло в категории с 2003 по 2015 год в 1,86 раза (1,06 для остальных россиян). Средний класс постепенно утрачивает позиции, занятые по итогам 2000-х годов, а каждый следующий кризис все сильнее ухудшает его положение относительно остальных граждан. Схожие оценки перспективам этой категории россиян ранее давал и Всемирный банк — по его прогнозу, рост среднего класса остановился, а уровень бедности вернулся к показателям десятилетней давности (подробнее см. "Ъ" от 1 октября 2015 года).