"Искусственный разум" принадлежит сразу двум великим режиссерам — живому Стивену Спилбергу и покойному Стенли Кубрику. От Спилберга картине достались спецэффекты, от Кубрика — мрачные прогнозы на будущее.
Новое произведение Стивена Спилберга (Stieven Spielberg) фильм "Искусственный разум" (A. I. Artificial Intelligence) ждали с нетерпением. И не только потому, что все, что делает Спилберг, априори заслуживает пристального внимания. В нынешнем случае режиссер выступает еще и в совершенно особой компании. Спилберг призвал себе в союзники покойного Стенли Кубрика (Stanley Kubrick) — режиссера, который до сих пор считается в Голливуде воплощением бунтарства, пессимизма и художественной свободы.
При жизни сам Кубрик долго носился с идеей фильма об очеловеченном роботе, которому суждено испытать на своей железной шкуре все противоречия между гуманизмом и технологией. Спилберг сделал на основе идей покойного футуристическую сказку, в которой постарался соединить детский восторг "Инопланетянина" и мрачный тон кубриковского шедевра "2001: космическая Одиссея". Помогают ему в этом харизматический Джуд Лоу (Jude Law) со своей славой секс-символа, и голливудский вундеркинд Хэйли Джоэл Осмен (Haley Joel Osment), известный публике по "Шестому чувству".Как известно той же публике, Кубрик со Спилбергом по-разному понимают как реализм, так и фантазию. Кубрик — нелюдимый чудак, нарушитель общепринятых норм. Он всегда был далек от любых попыток представить человека в ореоле героизма. Спилберг, напротив, чем дальше, тем более явно уходил от развлечений периода "Индианы Джонса" к картинам проблемным, политкорректным. И вот, казалось, пути двух режиссеров должны были разойтись. Однако так только казалось. Как утверждает продюсер Спилберга Кэтлин Кеннеди (Kathleen Kennedy), новинка "Искусственный разум" пропитана сенсорной чувствительностью Спилберга. Но все, что лежит "под кожей" картины, принадлежит миру Кубрика.
Дело происходит в недалеком будущем. Профессор Хобби (Уильям Херт, William Hurt), создатель киборгов, замыслил научить искусственных людей единственному недоступному для них искусству — любви. Его не останавливают этические сомнения, которые высказывают его коллеги — другие сотрудники кибертронной компании. Через полтора года на свет появляется Дэвид (Хэйли Джоэл Осмен). Чувствительный мальчик-робот в качестве эксперимента усыновлен семьей сотрудника компании, чей сын смертельно болен и погружен в анабиоз в ожидании лекарства против его болезни, которое должно быть вскоре найдено.
Дэвид становится полноценным членом семьи, но когда настоящий сын возвращается из больницы, вся семейная гармония вмиг рушится. Приемная мать выпроваживает мальчика-робота из дома. Дэвид, конечно, страдает и думает, что, если бы он мог стать "настоящим мальчиком", мать вернула бы его обратно и полюбила. Именно здесь начинается совершенно другой фильм — одиссея Дэвида в поисках человечности. Она приводит героя в криминализированный мир, полный фантастических конфликтов и противоречий, в город греха, на ярмарку плоти и на арену новоявленных гладиаторов, в роли которых выступают бесхозные, брошенные хозяевами и сломанные роботы. Вергилием, который сопровождает Дэвида по футуристическому аду, становится Жиголо Джо (Джуд Лоу). Это настоящая "любовная машина", призванная доказать любому, что если он хоть раз попробует в качестве сексуального партнера робота, то никогда не захочет больше человека из плоти и крови.
Спилберг стремится "утеплить" фильм и сделать из него авантюрную сказку в духе "Волшебника Изумрудного города". Но мизантропический взгляд Кубрика, его тотальный пессимизм относительно будущего человечества берут верх. В ответ Спилберг наполняет кубриковскую философию настоящей плотью и мощными, как всегда у него заведено, спецэффектами. Особенно впечатляют чудовищные толпы человекоподобных роботов с оторванными конечностями. Кроме того, нельзя не оценить трогательной игры Хэйли Джоэла Осмена и великолепного дизайна в воссоздании общества будущего и форм синтезированной жизни.
Старик Спилберг доказал, что по-прежнему умеет манипулировать общественным мнением лучше всех остальных. Чтобы выглядеть эрудитом в глазах киноманов, он включил в свое произведение огромное количество киноцитат из культовых фильмов — от "Метрополиса" и "Бегущего по лезвию бритвы" до "Дикого сердца" и "Быть Джоном Малковичем".
Символично, что этот давний проект Спилберг довел до конца именно в 2001 году, который Кубрик выбрал в свое время в качестве символа тревожного будущего. Если на рубеже 60-70-х годов человечество жило иллюзиями, а кубриковский пессимизм казался чудачеством, то в первом году третьего тысячелетия вряд ли кто-то решится отрицать, что сказка почти стала былью. И что главные ужасы придут не из космоса с его неведомыми существами, а изнутри земной цивилизации и из глубин человеческого мозга. В конце фильма робот-мальчик добирается до Нью-Йорка, погруженного под воду вследствие глобального потепления. Дэвид надеется, что фея из сказки очеловечит его.
АНДРЕЙ ПЛАХОВ
С 1 ноября в кинотеатрах "Пушкинский", "Ударник", "Каро Фильм"