Все больше детей уходят из дома. Как заявила во вторник вице-премьер России Ольга Голодец, за прошлый год число сбежавших подростков увеличилось на 22%. Депутат Госдумы, член комитета по вопросам семьи Ирина Чиркова и клинический психолог детской психоневрологической больницы московской области Тамара Григорьянц обсудили тему с ведущим "Коммерсантъ FM" Анатолием Кузичевым в рамках программы "Pro и Contra".
Фото: Евгений Курсков, Коммерсантъ / купить фото
По словам Голодец, в 2013 году было зафиксировано более 40 тыс. случаев, когда подростки сбегали, в 2014 году цифра перевалила за 53 тыс. В итоге каждый пятый подросток в прошедшем году самовольно покидал дом, госучреждение или частное учебное заведение. Данные были озвучены на заседании правительственной комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав.
Ирина Чиркова: "Меньше родители смотрят за своими детьми, уже и социологи, и психологи, и медики сказали, что у наших родителей, особенно молодых, родительский потенциал в последние годы заметно уменьшился. Они не то, чтобы не хотят — они не умеют воспитывать своих детей зачастую. А с родителями мы, к сожалению, не работаем. В кризисы вообще родители больше заботятся о том, как прокормить семью, как решить свои рабочие проблемы, личные и, к сожалению, на детей у них времени все меньше остается. И даже в благополучных семьях встречаются такие беды, такие проблемы, когда дети уходят".
Тамара Григорьянц: "Родители — это тоже подросшие дети, ухудшение социально-экономической ситуации на родителей тоже очень сильно действует. Они приходят домой, когда теряют работу, у них снижается зарплата, они в напряжении все находятся. И они сливают все свое неудовольствие на детях. То есть подростки хотят общаться с родителями на равных или они хотят, чтобы родители каким-то образом их права учитывали, а родители авторитарны — хотя бы здесь они могут как-то оторваться. И, соответственно, возникают конфликты, которые приводят к протестным поведенческим реакциям".
"Весь 2014 год СМИ — интернет, радио — показывали достаточно агрессивные картинки. То есть был конфликт, он продолжается в соседней стране, но показывали информацию. Меня очень поразил маленький мальчик, пациент, который там ему четыре с половиной-пять лет, он бегал и кричал: "В Украину! В Украину!", и стрелял, целясь в меня. При этом благополучный мальчик. Где-то эту картинку видел, где-то он это слышал, он, естественно, впитывает. У них все это без цензуры, у детей, у подростков, они все это напрямую воспринимают, идет в мозг давление. Поэтому напряжение, тревога, а соответственно негативно-протестная реакция увеличивается".