Сегодня исполнилось бы 70 лет Жаку Деми (1931-1990) — одному из пионеров "новой волны" и в то же время одному из последних французских режиссеров классико-романтического стиля, создателю бессмертных "Шербурских зонтиков".
"Шербурские зонтики" (Parapluies de Cherbourg) оказались одним из последних всплесков "новой волны". До этого Жак Деми снял фильмы "Лола" (Lola) и "Залив ангелов" (Baie des anges): в одном играла Анук Эме (Anouk Aimee), в другом — Жанна Моро (Jeanne Moreau), и в обоих звучала музыка Мишеля Леграна (Michel Legrand). С ним Деми и задумал новую постановку, проект которой поражал отважной неожиданностью. Такого еще не было в кино: все без исключения персонажи пели, и не только в моменты романтического подъема, но и в самых обыденных ситуациях — наливая бензин в бак машины или рассказывая о своих денежных затруднениях.
Один из персонажей фильма, узнав, что его приятель собирается в оперу, выводит энергичным речитативом: "Я не люблю оперу. Вот кино — это да!" Но в том-то и дело, что "Зонтики" — и кино, и опера, а вовсе не мюзикл и не оперетта. Опера, выросшая из французской песенной традиции chanson. Многие спрашивали Деми, действительно ли в фильме поют от начала до конца: загипнотизированные дивной музыкой, люди просто переставали это осознавать.
Это самое совершенное создание Деми называли стихотворением в музыке и цвете. Разноцветные зонтики, лилово-черный фон декораций, пятна охры и кармина создавали удивительно смелый и органичный дизайн. И на этом фоне проигрывались основные мотивы "новой волны", во многом родственные мотивам классического кино, в частности довоенного поэтического реализма Марселя Карне и Жака Превера. Только вместо рока героями Деми правил случай пополам с расчетом.
В отличие даже от персонажей Годара, бросающих обществу стихийный вызов, Женевьева и Ги (герои "Шербурских зонтиков") исповедуют конформизм и подчиняются обстоятельствам. Героиня фильма забывает своего возлюбленного, ушедшего на войну, рожает от него ребенка и выходит замуж за другого. Возлюбленный возвращается и находит новую пассию. Вместо одной счастливой пары возникает две. Только звучащая за кадром сентиментальная мелодия (которую по сей день крутят во всех уголках мира) оплакивает забытую любовь.
На "Шербурских зонтиках" Деми открыл для кинематографа Катрин Денев (Catherine Deneuve). Когда юная беременная Катрин попала на пробы к Деми, тот разочарованно произнес: "Вы ничуть не напоминаете мою героиню". У кандидатки на голове была грубоватая "бабетта" — под Брижит Бардо. И лишь жена Деми, тоже режиссер, Аньес Варда отвела юную артистку в другую комнату, причесала ее и помогла найти свой стиль. То была революция: после "Зонтиков" кончилась эпоха ершистого зверька Брижит Бардо, и все девушки мира стали носить ухоженные волосы "а ля Денев".
С Денев Жак Деми сделал еще три фильма: мюзикл "Девушки из Рошфора", сказку "Ослиная шкура" и комедию "Самое важное событие, с тех пор как человек ступил на Луну". Было еще несколько картин, снятых во Франции и в Америке. Некоторые из них прошли успешно, однако в целом удача отвернулась от Деми. Время поэтического кино прошло, и Деми вместе со своим ровесником Франсуа Трюффо оставались, по сути дела, реликтовыми фигурами. Трюффо умер, едва перевалив за 50, не дожил до 60 и Деми, больной лейкемией.
Мало кто из режиссеров оставил память о себе в столь надежных руках. Его вдова Аньес Варда выпустила два фильма, посвященных Деми. "Жако из Нанта", куда вошли кадры с тяжело больным режиссером, начал готовиться еще при его жизни. Для второго фильма — "Девушкам исполнилось 25 лет" — Варда сумела устроить целое юбилейное торжество на родине знаменитого мюзикла "Девушки из Рошфора" и вывезти туда участников давнего хеппенинга во главе с Катрин Денев.
АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ