Нас снимали на видеокамеры, как в последний раз. Когда нам раздали сотовые телефоны и пейджеры, мы спустились во двор издательского дома и начали понемногу накапливать адреналин. Сотовые телефоны не умолкали. Все гадали, "стукнул" кто-нибудь гаишникам об акции или нет... Через несколько минут автомобили с незаконными проблесковыми маячками на крышах, загадочно мерцая синим огнем, выехали за железные ворота. "Все на борьбу с маячковыми привилегиями!" Семь иномарок и одна родимая "Волга" выступили в крестовый поход. Конечная цель нашей изощренной провокации — здание Госдумы, промежуточная — остановят гаишники или нет.
Когда колонна выехала на улицу Врубеля и приостановилась, набираясь храбрости, в окнах школы напротив столпились дети. Такой елочной гирлянды они еще не видели. Едва мы тронулись с места, по встречной полосе медленно проползли сине-белые милицейские "Жигули". Пара косых взглядов. Больше ничего.
У поворота на улицу Панфилова колонна задержалась. К передней "вольве" подбежал мальчишка, сунул голову в окно и что-то потребовал. Когда мы двинулись дальше, мальчишка с досадой запрыгал в придорожном сугробе и ядовито прокричал: "Хоть бы до дому довезли, гады..." Что на него нашло?
Первый километр мы прошли вполне вальяжно. Некоторые автомобили нас даже пропускали, а на тротуарах царил неподдельный интерес к мигающей колонне иномарок. Скорость — ниже сорока. Но уже на подъезде к Ленинградскому шоссе в колонну начали потихоньку втираться посторонние.
Тормозим в большой луже у светофора. Все должно быть по правилам. Ждем зеленого огня и непрерывно мигаем синим. Грязные заборы вдоль дороги увешаны старыми плакатами Шуфутинского. Вся трамвайная остановка, позабыв о приближающемся транспорте, уставилась на нас. Глаза пассажиров ядовито мерцают синим светом.
Спустя несколько минут, пытаясь отжимать безумные грузовики, мы приблизились к тоннелю у Ленинградского проспекта. У самого въезда в него колонне удалось наконец выстроиться в одном ряду. Похоже, что мигалки вызывали глухой протест на дороге. Почета не было. Только одинокий фотограф провожал нас в темноту своим телеобъективом.
Первый пост ГАИ появился в самом начале Ленинградки, за грязно-желтым уборочным ЗИЛом, из-под капота которого торчали брезентовые ноги. На кабине ЗИЛа торчала мертвая мигалка. Наши пока еще работали. Двое постовых с недоумением в глазах передавали о нас по рации. Никакой попытки остановить мерцающую колонну. Помня о незаконности нашей акции, мы почувствовали себя боевиками, угрюмо спешащими на разборку. Кто ж таких остановит?
Где-то у метро "Аэропорт" с нами поровнялся бритый затылок в "опеле". Судя по взгляду, которым он нас окинул, что-то в нашей колонне ему не внушало доверие. Он проехал дальше, оставив нас у красного сигнала светофора. По-прежнему никаких попыток со стороны властей взять нас в кольцо. После стадиона "Динамо" часть из наших машин избавилась от мигалок и ехала рядом, предоставив нам право быть подопытными кроликами.
Еще один светофор. На зеленый свет сорвались с места и, оставив позади стадо машин, впервые почувствовали себя одинокой гордой колонной с мигалками. Справа от нас мчалось НТВ. Оператор с телекамерой оседлал машину через люк в крыше. Длинные волосы треплются на ветру. Мы видим, как из его глаз хлещут слезы. Хлестали они почти до самой Тверской. За это время мы оставили позади патрульный "форд" ГАИ. Никакой реакции. Ощущение одинокой гордости прошло, въехали на Тверскую.
К Маяковке подъезжали в медленной тесноте, перемешавшись с толпой автомобилей без мигалок. Еще один пост ГАИ. Старший лейтенант в шапке по самые желваки исподлобья глядит на нас, помахивая полосатой палкой. Поза демонстративно непринужденная, кажется, он не знает, как реагировать на мерцающую синим колонну. Нас по-прежнему никто не останавливает.
У Пушкинской площади тесно и загазованно. Медленно движемся вперед, окна в окна с патрульной машиной ГАИ. Там внутри — улыбки и снисходительные золотые зубы. Отсутствие звуковых сирен, кажется, снимает профессиональное напряжение у патруля. Все-таки стоило действовать решительнее. И тут, остановившись в очередной раз на красный сигнал светофора, чувствуем прилив радости. Двое постовых суетливо перекрывают Тверскую. Неужели для нас? Через несколько секунд нас охватывает разочарование. Мимо по встречной полосе проносится депутатская "Волга" и "джип" с охраной. А ведь мигалки точно такие же, как у нас. Ну почти такие же.
Движение возобновляется, и мы, сиротливо мерцая своими дурацкими синими лампами, отправляемся дальше. Чем ближе к Думе, тем больше постов. Никто нас не останавливает. У Моссовета мы почти перекрыли полотно, позади злая пробка и равнодушные патрули. С последними остатками вальяжности сворачиваем к зданию Думы и нахально блокируем ряды депутатских авто. Думская публика и зеваки с большим интересов уставляются на наши мигалки.
Через двадцать минут томительного ожидания редактор журнала "Автопилот" набирает по сотовому телефону номер четвертого отдела ГАИ. "Здрасьте, — говорит он. — Ну что, подъедет патруль или как? Хотелось бы штраф заплатить за незаконное использование мигалок... Да? А мы что-то не видим вашего инспектора". За время ожидания реакции властей произошел только один инцидент. Какой-то депутат вежливо попросил нас выпустить его машину.
Сзади к колонне подошел троллейбус. Поровнявшись с замыкающим огромным GMC, водитель троллейбуса притормозил и радостно гаркнул: "Кого привезли, ребята?" — "Себя", — отвечаем. С хохотом водитель резво выруливает в лавину проносящихся рядом машин. Приехал инспектор с коллегами. Толпа журналистов бросается к ним. Редактор "Автопилота" выступил вперед и произнес давно заготовленную фразу: "Желаем выступить против мигалок и заплатить вам штраф!" Майор Юрий Натяжкин желчно замечает: "Не нам, а государству".
Пока он недоуменно разбирался с нашей акцией протеста, удалось выяснить, что в четвертый отдел ГАИ позвонил кто-то из Думы и сообщил, что "тут подъехала колонна машин с мигалками, то ли делегация, то ли что..." В конце концов майор Натяжкин сказал, что мы поступаем правильно. Но на вопрос "а почему нас никто не остановил" ответил, что "кто его знает, кто там с мигалками едет". "Это при коммунистах все четко было, а теперь не разберешь ничего. У нас даже официальных образцов удостоверений нет. Ни ФСБ, ни МВД, ничего", — пожаловался Натяжкин.
Через несколько минут всех водителей под одобрительный гул толпы журналистов оштрафовали каждого (составили протокол) на одну минимальную зарплату — 83 тысячи рублей. Главного редактора "Автопилота" оштрафовали еще и за то, что он сам себе подписал путевой лист. Его это несколько смутило, но в целом акция удалась.
ВЛАДИМИР Ъ-ИВАНИДЗЕ