Из тысячи детей в среднем восемь рождаются с пороками сердца. Статистика безлична и безжалостна, цифра она и есть цифра. А ведь каждый такой случай — это чья-то судьба. Долгая или короткая, светлая или трагичная. Даже три судьбы: самого ребенка и его родителей. Статистика не называет нам имен, не учитывает — в этом случае — тяжесть аномалии, состояние медицины в стране, регионе, населенном пункте, где повезло или, наоборот, не повезло родиться ребенку с пороком. А как сложится его судьба, зависит и от всего этого, и еще от тысячи мелочей.
Ане то ли повезло, то ли не повезло родиться в Тайшете. После рождения врачи сказали, что она здорова. На вторые сутки, что у нее насморк. А на третьи сутки Аня стала задыхаться
Фото: Василий Попов, Коммерсантъ
Например, Аня Каширина родилась в Тайшете. Это райцентр в Иркутской области, известный старшему поколению по песням Визбора ("по туманам до Тайшета тянем мы дорогу эту...") и Пахмутовой--Добронравова ("только кто мне придумает новый Тайшет..."). Не знаю, чем он известен младшему поколению, да не о том и речь.
Вот Ане то ли повезло, то ли не повезло родиться в Тайшете. До самых родов врачи говорили ее маме Кристине, что все в порядке. Да и после рождения девочки сказали, что она здорова.
Счет тогда шел не часами — сутками. Первые сутки: девочка здорова. Вторые сутки: у ребенка насморк. Велели маме купить лекарство. На исходе вторых суток нянечка по секрету сказала Кристине: "Твоя девочка-то синяя, у нее сердечко больное". Третьи сутки: Аня стала задыхаться, ее уложили в отделение реанимации и подключили к аппарату искусственной вентиляции легких. Маме сказали: подозрение на порок сердца, надо везти в Иркутск.
Знаю, читатели уже рассуждают: так повезло Ане, что в Тайшете родилась, или не повезло? Я ведь сам дал толчок такому рассуждению. Кто-то скажет: конечно, не повезло. Ведь в иных местах пороки сердца диагностируются еще в период беременности, и во многих случаях (в некоторых странах до 90%!) врачам удается исправить порок еще до родов — в пренатальный, что значит внутриутробный период. А тут — уже и родилась, и насморк, и нянечка-диагност...
А я вам отвечу: повезло. Аня ведь могла родиться и в таком месте, где живого гинеколога раз в году видят — во время планового объезда. И нянечек там таких нет, которые в силу своего опыта и правда уже диагностами стали. И нет отделения реанимации. И никогда не слышали об искусственной вентиляции легких.
Ну, в общем, надо везти в Иркутск. Поездом это 12 часов, да и какая в поезде искусственная вентиляция легких... Санавиация? Родителям сказали: на вертолет лимит кончился. Платите 800 тыс. руб.— доставим.
Знаете, что такое лимит? Это примерно то же самое, что и квота. В некоторых языках — например, в английском, испанском — эти слова вообще синонимы. А в российской действительности они родственны тем, что лимиты и квоты надо выбивать, а кончаются они в самые нужные моменты. В Конституции нашей страны записано: "Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно..." Про лимиты и квоты в Конституции ничего нет. А на деле сама жизнь Ани зависела не от Конституции, а от лимитов и квот.
Аниному отцу Артему (он служит в линейном отделе транспортной полиции) помог начальник. Да так помог, что вмиг нашелся реанимобиль с бригадой врачей. Поехали до Ангарска, а там их встречала уже иркутская реанимационная бригада.
Вот видите: с Конституцией повезло — с лимитом не повезло. Зато повезло с начальником. Это и есть жизнь.
Это и есть жизнь, и дальше она вот так и текла — то по быстрине, то по камням и порогам. Кристина еще много раз сталкивалась с лимитами и квотами, отказами и самыми черными прогнозами, уговорами и намеками. Пока не увезла свою Аню в Берлин, в Немецкий кардиологический центр, где в апреле прошлого года девочке сделали сложнейшую операцию.
И вот зима. Третья в Аниной жизни. Светает поздно, темнеет рано, мороз и сумерки. Аня стала развиваться, и теперь она растет быстрее... собственных кровеносных сосудов, которые ей реконструировали хирурги. Значит, сосуды надо расширять, процедура называется баллонопластика. Если она не удастся, то Аню спасет лишь новая срочная операция на открытом сердце. Немецкие хирурги предусмотрели и такой вариант. Собрав необходимую сумму, мы застрахуем Аню от вечных качелей: повезет — не повезет...