Здравствуй, безнадежно больной
Здоровье не бывает дешевым. В Великобритании врач может купить не только яхту, но и самолет. У нас можно работать на 3 ставки и дежурить до старости и оставаться нищим. Лечить людей, которые никогда не заботились о своем собственном здоровье. «Я пил, курил всю жизнь — вылечите меня за день, а то я жалобу напишу».
Скоро врачей не будет совсем. Где найти столько идиотов, когда слесарь и грузчик получают больше. Вот и лечитесь у бездарных врачей, которые готовы получать такие деньги и кормить на них свою семью. Министр Зурабов не знает, как отличить поликлинику от стационара, участкового врача от врача-реаниматолога. Так пусть он вас и лечит. Вы же все его поддерживаете. Поэтому — здравствуйте, бесплатный доктор, здравствуйте, безнадежно больной. Чиновникам, чтобы не воровали, повышают зарплату. Посадили гаишников в «мерседесы», вот порядку-то на дорогах прибавилось!
Платите врачам так, чтобы они держались за свое место, и относитесь как к людям, которые готовы спасти вашу жизнь. Ведь очень многие приходили работать по призванию. В Польше «Солидарность» отстаивала права медиков, т к. они не могли бастовать. А вы готовы ради своего здоровья встать на защиту врачей? Тогда и они ответят вам тем же. Защищать права пациентов необходимо, но то, что делается сейчас, — дешевый популизм и отнимание денег у нищих пациентов и таких же врачей. Должна быть система защиты и пациента и доктора. Голодный врач опасен для вашего здоровья. А на Западе лечиться будут единицы, да и они долечиваются дома. Медицине такие случаи известны. А те, кто берут огромные взятки, — они не врачи, а просто воры. Только воруют не нефть, а здоровье.
Менеджер, бывший врач
Российская медицина — это ошибка
Уважаемые оппоненты. Я живу и практикую в Нью-Йорке. В СССР работала участковым терапевтом. И до сих пор считаю, что советская и российская медицина — одна сплошная ошибка. Большинство моих пациентов — американцы, которые, кстати, с уважением относятся к моему российскому, точнее, советскому, опыту детального и цепкого осмотра, постановки диагноза. Я считаю, что автор не совсем прав, говоря о российских врачах, практикующих за рубежом. После сдачи экзаменов (например, USMLE по 800 вопросов каждый), прохождения резидентуры — минимум 3 года — мы считаемся американскими врачами. Да, в Америке профессия врача стоит по престижности и оплате на первом месте. Но и знания свои я не могу сравнить с моими знаниями в СССР. Кстати, мои друзья, оставшиеся в России, говорят, что институты от поступления до выпуска насквозь коррумпированы, т е. оценку определяет оплата. В мое время мединституты были тоже коррумпированы — например, в 1977 году поступление в периферийный мединститут стоило 2,5 тысячи (правда, за учебу не платили). В союзных республиках — от 15 до 30 тысяч рублей. По своему опыту считаю американскую медицину лучшей в мире. Существует много планов для неимущих, особенно в Нью-Йорке, с прекрасной медицинской помощью.
Ольга Краснова, Нью-Йорк
Не надо судить врачей
Нашли кого судить — врачам и так несладко.
Я не могу сказать за всех врачей, но знаю некоторых, кто делает все, что может, чтобы помочь пациентам в бесплатных больницах. Есть опасность, что именно таких врачей и будут судить их коллеги и вдобавок юристы за то, что врач не заполнил все бумаги как надо или нагрубил больному, который, например, не сдал анализы или отказывается ложиться в больницу.
Степан
Слишком много Лениных
Уважаемый главный редактор! Уже не первый месяц с интересом читаю в Америке ваш журнал. «Огонек» становится все интереснее и интереснее. В недавних номерах меня привлекла репродукция картины Александра Косолапова «Ленин и Кока-кола». Хочу Вам сообщить, что у этой картины, или картин, просто детективная история. В начале девяностых я начал собирать живописный соцарт, и одним из первых моих приобретений была именно эта картина. О малоизвестном Косолапове я узнал от своего друга-скульптора. Позвонил, и вскоре мы встретились у него в мастерской на Манхэттене. Там-то я выбрал и приобрел «Ленина и Кока-колу». Типичный соцарт! На обратной стороне картины Косолапов написал по-английски, что это первый оригинальный и единственный вариант, и поставил год, когда картина была написана, — 1982-й. Помню, как мы приспособили картину на крышу косолаповской «вольво» и отвезли ко мне домой.
Через несколько лет в Москве на выставке современных художников я к своему огромному удивлению обнаружил свою картину. Но была она вовсе не моей, а из коллекции некого г-на Ершова. Я с удивлением обратился к Косолапову. «Это шутка», — ответил он. И действительно, спустя некоторое время я получил от г-на Ершова письмо о том, что это такая шутка, которую изобразил он сам. Не ясно лишь было, почему в каталоге значилось: автор — Косолапов, из коллекции Ершова.
Но самое интересное стало происходить недавно, когда в октябре прошлого года я оказался в Москве. На стене Третьяковки висит моя картина с надписью о том, что нарисовал ее Косолапов за два года до моей — в 1980 году. И, конечно, ничего не было сказано о том, что перед посетителями галереи висит копия. Косолапов развел руками: да, сделал копию. «Почему же год изготовления картины более ранний?» «В Третьяковке, — сказал Косолапов, — все перепутали».
Уважаемая редакция! Я не прошу защиты, с Косолаповым я разберусь в американском суде сам, ведь это он написал, что мой «Ленин» — единственный и оригинальный, но вот какая беда: в феврале Косолапов выставляется на русском «Сотбис» в Лондоне. Может ли после моей истории кто-то гарантировать, что такой «копиист» выставляет оригиналы и не продаст с них еще несколько копий через год или два? Это, на мой взгляд, тот случай, когда нечистоплотность убивает талант. Мы, коллекционеры, привыкли бдительно относиться к чужим подделкам известных художников, но когда сам художник творит свои подделки — это что-то из ряда вон выходящее.
Александр Вальгер, коллекционер, Нью-Йорк