Не ниже талии
Взглянув на барышень, короткие меховые жакеты которых обнажали полоску спины, я подумала: а не так уж и холодно
Вот шла я покупать, к примеру, куртку. И было у меня дружелюбное к своему здоровью намерение купить длинный пуховик или там пальто. Но, поглядев на длинноногих барышень, жакеты которых при определенном ракурсе обнажали полоску спины, подумала: а не так уж и холодно. И купила как бы дубленку. Как бы ее половину. Даже при небольшом плюсе, надо сказать, я чувствовала себя наполовину раздетой. То есть вверху тосканская овца и замша от «Гуччи» согревали страшно. А низы — то есть ноги — медленно остывали.
И вот как только я собралась выйти на дорогу жизни в новом шушуне, презрев климат, выяснилась еще одна неприятность: полудубленка переживала мучительное рассогласование с прошлогодними кофточками и жакетами. Их можно было помирить одним путем — взять и отрезать у старой одежды все, что опускается ниже талии.
А все дело в том, что к нам вернулся короткий жакет. И, конечно, внес женственность и мягкость в гардероб деловой женщины, заменив агрессивные пиджаки. Для пущей буржуазности он украшается норковыми горжетками и лисьими воротниками.
Теперь о длине, губительной для русских просторов. Короткий жакет нужен нам, русским, как символ новой элегантности мегаполиса. Во-первых, эта одежда для владельца авто: ноги в полах не путаются. Во-вторых, москвички как-то умудряются даже при минусе добежать до метро и не превратиться в карбышевых. В-третьих, почему наши девушки поголовно ходят в коротких жакетах? Демонстрируют достижения. Фитнеса, диет, моды — эти сами стынущие ноги демонстрируют.
Но если серьезно, короткий жакет делает фигуру пропорциональной и женственной. С ним прекрасно сочетаются и брюки, и юбки. Он далек от официоза. Он теплый и эмоциональный. Короткий жакет напоминает нам о времени, которое было безусловно элегантным, — о 60-х.
Другое дело — что делать с остывшими ногами? Если, к примеру, меня в этом полушушуне увидит мама, она скажет: «Если человек идиот — это надолго». А я ей скажу: «Так все же вокруг идиоты, точнее, тки!» А она скажет: «А меня все не волнуют!» А я ей скажу, а она мне… Пожалуй, для встреч с мамой все-таки придется купить дополнительную вещь — пуховик. Но об этом специальном русском жанре — в следующий раз.
/САША ДЕНИСОВА/
ЧТО ПРЕДЛАГАЮТ
Управдом — друг человека
Раньше все, связанное с советским прошлым, воспринималось как антиреклама. Теперь совок стал двигателем торговли
Совок подкрался незаметно. Еще недавно реклама и образы советского прошлого были антитезой. Специалисты говорили об их сильной негативной нагрузке. Но что-то изменилось в атмосфере. И вот на прилавки выползло печенье «Юбилейное», тот самый чай, останкинские пельмени в знаменитой красно-белой пачке, мишки на севере с южным орехом в зубах. Гусь-Хрустальный даже заново запустил линию, производящую знаменитые граненые лафитные рюмки. Советское — значит лучшее. Этот единственный рекламный лозунг из СССР оказался миной замедленного действия. Он сработал аж через 20 лет после крушения империи.
От ностальгии по советскому послевкусию — к тоске по идеологии. Процесс пошел вглубь. Реклама крупной телекоммуникационной компании, стильная по видеоряду, ментально оказалась горячим приветом советскому прошлому. «Здесь есть счастье и любовь. Здесь свобода — главная ценность. Здесь работа приносит радость. Нас миллионы. Мы очень разные. Но мы вместе. Свободные люди в великой стране». Человек проходит как хозяин — для тех, кто помнит. По полям колосящейся ржи и по платформе буровой установки. С помощью ржи и нефти — главных национальных брендов — рекламировать можно все. Пиво, муку, телекоммуникационный бизнес, моторное масло, компартию, «Единую Россию» и «Яблоко» одновременно.
От тоски по идеологии — к чувству прекрасного. Совок стал модой и стилем. Квадратные рубленые буквы (гарнитура «Родченко») вошли в острую моду у дизайнеров. Началось все с рекламных щитов торгового центра «Электроника на Пресне». Сейчас «Родченко» везде — от пачек масла до вывесок детских магазинов.
Можно было бы диагностировать тупик, в который уперлось общество, но выход нашла компания IKEA. Она сделала этот нелегкий шаг: от любви — к подшучиванию. Новая рекламная кампания производителя и продавца домашней мебели проходит под вызывающим лозунгом «Долой Совок!». В телевизионных роликах фигурируют управдомы и представители профкома. В свойственной им бесцеремонной манере они вламываются в дом, где, понятно, установлена икеевская кухня, и начинают возмущаться, почему это у вас мебель «не как у всех».
- Мы не насмехаемся над советским прошлым, — оправдывается Юлия Баркова, один из разработчиков креатива нового ролика, копирайтер рекламного агентства «Инстинкт». - Просто мы хотим пошутить на знакомую всем тему швондеров и советских управдомов. Нам кажется, что сейчас уже российское общество достигло той стадии развития, когда воспоминания о некоторых чертах советского уклада жизни уже не задевают за живое, а вызывают улыбку и смех.
Человечество смеясь расстается со своим прошлым. И в этом ему иногда помогает реклама.
/ГЕОРГИЙ АЛЕКСЕЕВ/
ЧТО ЕДЯТ
Цезарь столичный
Блюдом номер один в России может быть только такое, где ингредиенты можно заменить на более простые или, наоборот, изысканные
Салат салатов. Оливье, он же «Столичный», он же «Мясной», он же «с горошком». Монблан, возвышающийся над праздничным столом, залитый майонезом и украшенный жизнерадостной петрушкой. Сам себе и блюдо, и закуска. Застольный старт и утренний похмельный финиш.
Как, почему оливье стал блюдом номер один на нашем столе?
Подозреваю, что салат пронес пальму первенства (она же — мухомор из яйца с помидорной шляпкой в майонезных крапинках) через эпохи и революции потому, что почти все его составляющие с легкостью заменяются на другие, более демократичные или, наоборот, изысканные. Немногие уже помнят времена, когда в салат вместо мяса резали докторскую. Застой клонился к закату, и колбасу стали заменять только что появившимися крабовыми палочками. Ножки Буша обозначили качественный рывок — в оливье вернулось мясо. Сегодня предлагают добавлять в оливье креветки, а кур заменяют языками.
И такая петрушка с этим салатом была всегда.
На самом деле Люсьен Оливье, заезжий француз и хозяин трактира «Эрмитаж» на Трубной в 60-е годы XIX века, к нынешнему салату отношения не имеет. Салат, прославивший имя Оливье в веках, был другим: рябчики, телячий язык, паюсная икра, салатная зелень, раки, пикули, соя кабуль, огурцы и крутые яйца. Оливье ревностно оберегал тайну своего салата и рецепта нам не оставил. И никакого салата оливье не было в Москве аж до 1904 года. Именно тогда попробовали на глазок соединить ингредиенты. Со временем раков стали заменять на омаров и перестали класть свежий салат. Место изысканных рябчиков заняла плебейская курица. Во время войны 1914 года паюсную икру исключили из рецепта, зато придумали добавлять картошку. Так сытнее. За картошкой подтянулась морковь. Как-то незаметно растворились в исторических завихрениях соя кабуль и пикули.
И только огурцы и яйца остались на месте. Они-то и стали основой новодела, который ведет свою историю со времен нэпа под маркой «Столичный»: картошка, курица, огурцы-яйца, морковь и — внимание — раковые шейки. В послевоенные годы шейками салат уже только украшали.
«Столичный» стал оливье в оттепель. Название прижилось явно случайно — во всех кулинарных книгах того времени рецепт проходит еще под маркой «Столичного». Считайте возвращение Люсьена Оливье в нашу историю причудой образованной молодежи.
Казалось, ничто не могло поколебать величия «Столичного». И тут на горизонте появился «Цезарь», салат новой капиталистической России. Не такой жирный и сытный (и это тоже веяние времени). И главное — любой продукт в нем можно заменить. Ну кто сейчас помнит, что «Цезарь» — это обязательно салат «Айсберг» или «Романо»? Что туда добавляется куриное мясо, чесночные сухарики и пармезан? Курицу заменяют на креветки, пармезан — на что придется. «Цезарь» уже занял рестораны и потихоньку оккупирует семейные застолья.
Какой салат теперь будет блюдом номер один? Выбор за нами.
/ИРИНА БУЙЛОВА/