Даже самые большие страхи имеют свой срок годности.
СТРАХИ, КОТОРЫЕ МЫ ПОТЕРЯЛИ
У народа всегда есть главный национальный страх. Поэтому ко всем страхам надо относиться терпимо. В 30-е годы в СССР все боялись НКВД, в 50-е — что «завтра будет война», в 60 --70-е — страх ядерного взрыва, со второй половины 80-х люди боялись радиации, в 90-х все боялись обнищания и голода. Причем если вспомнить, то ведь это были просто панические страхи! Ничего, пережили мы их...
Все страхи имеют определенный срок годности, если хотите. Так выходит, что больше 10 — 15 лет один страх тревожить людей не может. Вот, скажем, разве решена сейчас проблема ядерной бомбы? Но люди ядерного взрыва почему-то больше не боятся — тот страх они уже пережили, и его место занял другой. Интересно, что даже если в стране ничего страшного не происходит — этот главный страх все равно всегда существует. И бессмысленно с ним бороться: люди сами его себе придумают. В спокойном обществе люди боятся фильмов ужасов, каких-то книг. Яркий пример — нашумевшая история с людоедом в Германии.
Но так или иначе мы всегда боимся примерно одного и того же — меняются конкретное наполнение страха и его интенсивность. Есть закон поляризации, по которому при особенно сильных общественных страхах возникает как противодействие им большой подъем в искусстве, в общественной мысли...
Но сейчас (в связи с метрофобией, общим страхом терроризма) ждать идей гуманизма, возрождения в искусстве не стоит. Честно говоря, у меня есть небольшие сомнения насчет того, насколько этот страх общенациональный. Я только что вернулся из командировки, был в маленьких российских городах. Да, разговоры там такие есть — терроризм, опасность, взрыв в метро... Но все это не у них, все это в Москве — к ней в провинции относятся, почти как к другому государству. Страх по отношению к терроризму в провинции какой-то даже показной: все говорят, мол, есть такая проблема, но ведь никто с ней не встретился! Поэтому говорить о каком-то общенациональном страхе терроризма я бы не стал...
Есть другая проблема. Бывает два вида страха: рациональные и невротические. Если я еду в метро, вижу непонятную бесхозную сумку и обращаюсь в милицию — это яркое проявление рационального страха. Рациональный страх не что иное, как мера предосторожности. Но если я, завидя любую сумку, впадаю в панический ужас — это явно невротический страх. Да, страх терроризма распространен только в Москве, но зато в каких масштабах! Это невротический страх огромного размера. И с этим явно нужно бороться. Переводить его в рациональный. Иначе он может заразить всю страну, потом жди, когда его срок годности пройдет.
Акоп НАЗАРЕТЯН, доктор философских наук
|