Один в поле волен

К чему пришел Владимир Путин за год после инаугурации

Рекордная, почти пятичасовая "Прямая линия" общения президента с гражданами — это еще и свидетельство поиска нового пиар-имиджа власти

Фото: Валерий Мельников, Коммерсантъ  /  купить фото

Григорий Ревзин

На прямой линии с Владимиром Путиным два человека представились как его "доверенные лица" — полковник в отставке Виктор Баранец и назвавший себя журналистом сотрудник пермской администрации Сергей Маленко. Оба честно и открыто потребовали посадить в тюрьму: господин Баранец — министра Сердюкова и Евгению Васильеву, а господин Маленко — Анатолия Чубайса. Тут был момент некоторой двойственности, потому что оба они как будто бы сами вызывали на бой опасных противников и даже как бы выступали за правое дело, но при этом с сознанием, что бороться придется не им. Оба выступали весело, даже звонко, но чуть бегали глазами, словно понимая, что слова их у людей вызовут реакцию отвращения, показывая, что им на это наплевать, и вместе с тем немного все ж таки опасаясь на рефлекторном уровне. Чудесные персонажи, доставляющие искреннее удовольствие любителям человеческой натуры.

Что интересно, однако, они были как бы немного не в струе. Если считать, что все вопросы на прямой линии, или по крайней мере вот эти два, были как-то заранее обдуманы, то тот, кто обдумывал эти реплики, как бы мастерски оттенял взвешенность президента двумя этими истошными мазками. Предшествующий год Владимир Владимирович таких не усмирял в публичном поле, а даже как бы наоборот — разделял неприязнь к протестующим на бульварах в шубах, срамным девицам в храме Христа Спасителя и иностранным агентам. А теперь вот успокаивает. "Ребята, не Москва ль за нами?" — воскликнул он на митинге в Лужниках и год пребывал будто в походе, будто в бою с врагами. А теперь шум боя еще раздается, но уже пришло в душу новое мирное время и спокойствие. Такой, как мне кажется, на дворе пиаровский образ.

Владимир Владимирович в первые свои два срока был президентом всех российских граждан. У нас в государстве было две элиты, одна, так сказать, штатская, вторая — силовая, а он успешно модерировал сложные отношения между ними. Казалось бы, Дмитрий Анатольевич Медведев был только публичным образом, и задумывались, а какое у него собственное человеческое содержание? Но так получилось, что этот публичный образ в виде президента изобразил победу штатской элиты. В реальности ее, конечно, не произошло, но изобразил — "свобода лучше, чем несвобода", модернизация и т.д. Это ни к чему не привело его не вполне счастливое правление, но на выходе из правления случились последствия. А именно: Владимир Владимирович оказался героем другой, силовой элиты и так вышло, что с его победой как будто бы силовая часть победила штатскую. Все декорация, в реальности он каким был, таким и остался, но ведь это в его реальности, а есть люди, его доверенные лица, сослуживцы, "Уралвагонзавод" против белоленточников — и не Москва ль за нами? Он оказался во главе людей государственно воинственных, крушащих все эти НКО, Сколково, "Оккупай Абаев", левых несогласных, правых несогласных и прочих несогласных тоже.

Но это неудобно, опираться только на одну ногу, оперативно удобнее на две. И теперь образ изменился. Все, спокойствие и справедливость. Причем это совсем не значит, что мир и впрямь настанет. Наоборот, люди, которые, так сказать, уже победили, уже вошли во вкус, уже и законы приняли, и прессу победили, и к собственности вражеской подобрались, они, похоже, не остановятся, потому что как же так, за что боролись? И Навального посадят, и за Болотную поквитаются, и НКО позакрывают, и Сколково разгромят — иначе что ж они, не нужны больше? Но он будет как бы в стороне, над схваткой, спокойный и мудрый. Ну то есть новый имидж.

Или все не так?

Есть задача. Ее можно как угодно формулировать: удвоить ВВП, рост 10 процентов в год, уйти от нефтяного проклятия, диверсифицировать экономику — не важно. Важно перескочить с советского индустриального уровня в сегодняшний постиндустриальный. И это нужно сделать в любом случае, кто бы ни был у власти и каким бы ни был экономический строй. Потому что без этого мы уже проиграли холодную войну, потеряли полстраны и больше не хотим.

И не получается. У СССР не получилось, потому что это нельзя сделать без свободного рынка и конкуренции, вводя научно-технический прогресс через райкомы. А экономический рынок и конкуренцию нельзя сделать без формальной демократии, то есть у нас не получилось. Вроде бы получилось в Китае, но мы не понимаем как, а честно сказать — и что.

Ельцин сломал СССР. Не СССР как идею — от нее ничего не осталось уже при Брежневе, а СССР как систему управления и принятия решений через райкомы — обкомы — ЦК и директоров — министерства — ЦК. Он ввел формальную демократию и политическую конкуренцию. И на место коммунистов пришли бандиты. Они иногда были просто бандитами, а иногда талантливыми бизнесменами, но вели себя так, что практически их не всегда было легко отличить друг от друга. Они ввели свободный рынок и конкуренцию, но едва не сломали государство.

У Путина была задача сломать бандитов. Он это сделал силовиками и едросами. Но эти вместе с бандитами уничтожили конкуренцию и свободный рынок, а вместо этого ввели коррупцию и непрозрачные выборы. Государство починили, а развития нет. Страна уперлась в стагнацию.

Исторический вопрос России: кто изменит силовиков? Это рано или поздно произойдет, это все равно, как когда-то необходимо было отменить крепостное право, хотя тем, кто владел крестьянами, совсем не хотелось. С силовиками в их сегодняшнем виде страна развиваться не может. Не вытягивает коррупционной ренты, не способна к конкуренции, не может интегрироваться в мировую экономику, поскольку легитимность силовиков основана на образе врага.

А это очень интересный вопрос, потому что даже представить себе, кто их сломает, невозможно. По смыслу, с точки зрения исторического развития это должны быть образованные современные законопослушные бизнесмены, инноваторы с айпадами, весело и задорно интегрирующиеся в мировую экономику исходя из цивилизованной нормы прибыли в 7-10 процентов годовых. Они экзотично смотрятся напротив героев списка Магницкого. Как-то трудно поверить, что они победят.

Между прочим, стоит вот так откровенно по-глупому сформулировать повестку дня — и смысл медведевского эпизода становится более понятным. Это была попытка дать агентам свободного рынка победить, но так, чтобы это все прошло спокойно, по-умному, под мудрым присмотром Владимира Владимировича. И из этого ничего не вышло, кроме того, что намеченные к поражению очень обиделись и теперь мочат обидчиков в ответ. То ли потому, что эти, с айпадами, вообще не могут победить, кишка у них тонка против полковников, то ли потому, что это нужно делать посредством другой фигуры.

Так или иначе, год Владимир Владимирович разгребал последствия этой комбинации. И теперь оказался в той же точке — с силовиками и едросами, от которых развитие страны никуда не движется. Выходит: избиратели — на Поклонной, а развитие — на Болотной? Супер.

А вот зря люди считают, что у нас ничего не происходит. У нас на самом деле страшно интересно. Ведь как выбраться из этой ситуации, пока не знает никто, но рано или поздно, так или иначе, а это все равно произойдет. Пока остается сидеть над схваткой и модерировать. "Вот всех я по местам расставил, вот этих справа я поставил, вот этих слева я поставил, всех прочих на потом оставил... для битвы поле предоставил... травою мягкой застелил" (Дмитрий Пригов, "Куликово поле").

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...