Виктор Черномырдин был одним из первых российских политиков, с кем я поговорил в Давосе. Это случилось после выступления Гора. Он первый спросил меня: "А вы обратили внимание на самое главное — что сказал Гор?" Я поинтересовался, что он считает самым главным.
— Он сказал "семерка", а не "восьмерка". Вот это очень важно. Раньше Давосы жили интересами России. "А как вы будете? — задавали вопрос.— А что дальше?" Буквально рвали нас на части. Было очень интересно, и все форумы, шесть или семь, в которых я участвовал, были очень интересными, и мы там были, как говорится, заглавными. Вот сегодня первый форум, который практически не демонстрирует... Это понятно, что произошло — тоже понятно. Теперь мы должны перестраиваться. Нам нужны встречи, нам нужны контакты. Нам нужно убеждать своих партнеров, чтобы они не боялись.
— Удивительно, что на сессиях здесь, на которых обсуждаются российские проблемы, в частности на последней, на которой мы были (речь там шла о воздействии российского кризиса на страны СНГ), нет российских представителей. Потому что до вашего появления президенты довольно нелицеприятно отзывались о России. И лишь после того, как вы вошли в зал, Назарбаев заявил, что без России никак нельзя.
— (Черномырдин смеется.) Все это не очень понятно. Раньше мы знали, кто едет, кто в каких сессиях принимает участие.
— То есть вы это все контролировали?
— Да, контролировал. Что-то я удивляюсь: ни министра финансов, ни вице-премьеров — никого нет, никого не вижу. Раньше, если я сам не мог, приезжал позже, всегда присылал своих заместителей. То есть о нас говорят — а нас нет. У меня и задача была сначала другая: приехать, посмотреть, а сейчас прямо хочется врезаться во все это.
— Вы предполагаете выступать?
— Да, наверное. Я вот думаю, что сейчас прилетит Примаков. Вот сейчас он прилетает уже, около двенадцати часов, и я думаю, что какие-то объяснения будут, будет какая-то реакция на это положение.
— Как вы думаете, в этом году остановить кризис возможно?
— Да. В этом, 99-м, году, если все силы будут объединены. Потому что бюджет хороший, бюджет жесткий. Но его мало принять, его надо еще и осуществить.