 |
|
|
Изгнание из кадров
65 лет черному списку Голливуда
|
|
В октябре 1947 года Комиссия Конгресса США по расследованию антиамериканской деятельности (КРАД) провела 9-дневные слушания, посвященные коммунистической пропаганде в Голливуде. Для дачи показаний были вызваны 43 деятеля киноиндустрии. Всем им был задан один и тот же вопрос: «Состоите ли вы в Коммунистической партии?»
Их также спрашивали о принадлежности к компартии их друзей и знакомых. 10 человек, воспользовавшись Первой поправкой, отвечать на эти вопросы отказались. 24 ноября за неуважение к Конгрессу нижняя палата выносит в отношении них представления, а уже к утру следующего дня руководители ведущих голливудских студий формулируют и подписывают Уолдорфское заявление — документ, официально вводящий санкции против «черной десятки». 
9 января 1948 года. «Голливудская десятка» с адвокатами у здания окружного суда в Вашингтоне перед предъявлением обвинений в неуважении к Конгрессу. Первый ряд (слева направо): Герберт Биберман, адвокат Мартин Поппер, адвокат Роберт Кенни, Альберт Мальц, Лестер Коул. Второй ряд (слева направо): Дальтон Трамбо, Джон Лоусон, Алва Бесси, Сэмюэль Орниц. Верхний ряд (слева направо): Ринг Ларднер-младший, Эдвард Дмитрик, Адриан Скотт
   
« » |
 Уолдорфское заявление Члены Ассоциации кинопродюсеров осуждают поведение 10 работников Голливуда, которые были вызваны в суд за неуважение к Конгрессу. Мы не хотим заранее выносить суждение об их законных правах, но их поведение нанесло ущерб их работодателям и снизило их собственную полезность для кинопромышленности. Мы незамедлительно уволим или отстраним от работы без выплаты компенсации тех из этой десятки, кто работает у нас, и не примем на работу никого из них до тех пор, пока он не будет оправдан или не оправдается от обвинения в неуважении к Конгрессу и не заявит под присягой, что он не является коммунистом. Равным образом члены нашей Ассоциации готовы предпринять решительные действия по более широкому вопросу о предположительно имеющихся в Голливуде подрывных и нелояльных элементах. Мы не будем принимать на работу заведомого коммуниста или члена какой-либо партии или группы, которая выступает за свержение правительства Соединенных Штатов силой или незаконными или неконституционными методами. Мы будем проводить эту политику неуклонно, не уступая ни истерикам, ни угрозам, откуда бы они ни исходили. Мы признаем, что подобная политика влечет с собой опасности и риски. Есть опасность нанести вред невинным людям. Есть риск создать атмосферу страха. Творческая работа не может вестись в атмосфере страха. В этих целях мы хотим пригласить творческие гильдии Голливуда к сотрудничеству, с тем чтобы устранить любые подрывные элементы и защитить свободу слова и свободу экрана от любых угроз. Совместное заявление Ассоциации кинопродюсеров, Американской ассоциации кинокомпаний и Общества независимых кинопродюсеров,
отель «Уолдорф-Астория», Нью-Йорк, 24–25 ноября 1947 года |
|
29 июля 1946 года ежедневный журнал The Hollywood Reporter опубликовал колонку «Голос за Сталина». В ней впервые были названы имена тех, кто подозревался в принадлежности к компартии (четверо из этого списка позднее оказались фигурантами «голливудской десятки»). 12 сентября в журнале появился список из 23 имен (на этот раз в него попали уже восемь человек из будущей «десятки»). В публикации были использованы два цвета: красный означал наличие партбилета, а розовым были помечены сочувствующие. Автором колонки и списков был основатель и издатель журнала Билли Уилкерсон. До того как открыть в 1930 году The Hollywood Reporter, Уилкерсон пытался открыть собственную киностудию (неудачно) и играть на бирже (все деньги пропали в черный вторник). Его издательский проект оказался несравненно более успешным. Уилкерсон хотел сделать главное СМИ киноиндустрии США — и добился этого. Он начал с шантажа владельцев студий: его оружием стала информация в кинообзорах и авторской новостной колонке «Tradeviews». Когда продюсеры в ответ закрыли для его журналистов доступ к съемочным площадкам, стали сжигать тиражи журнала, организовывать рекламный бойкот и т.п., Уилкерсон не сдался. Его репортеры проникали на студии тайно, добывали информацию буквально из мусорных корзин, следили за кинозвездами и продюсерами — и новости индустрии превратились в громкие разоблачения. К 1936 году «Голливудский репортер» стал не менее влиятелен, чем любая из студий. Скандальные колонки Уилкерсона читали все, и экземпляр журнала всякий день оказывался на столе Рузвельта.
« » Разоблачение «красной угрозы» должно было стать всего лишь очередным этапом войны Уилкерсона со студиями, однако обстановка в стране вывела ситуацию на совершенно иной уровень, и он наконец обрел много союзников среди владельцев киностудий и продюсеров. Свой антикоммунистический поход Уилкерсон начал с Гильдии сценаристов, которую назвал оплотом коммунизма в Голливуде, и объявил читателям, что поэтому в его обзорах имена сценаристов более называться не будут. После колонки «Голос за Сталина», в августе 1946-го Уилкерсон написал несколько колонок, лично адресованных кому-то из включенных в его список сценаристов. В каждой из них он задавал два вопроса, которые Комиссия по антиамериканской деятельности будет задавать всем неблагонадежным на протяжении последующих 10 лет: «Являетесь ли вы членом Гильдии сценаристов? Являетесь ли вы членом компартии?» Билли Уилкерсон оставался издателем The Hollywood Reporter до последнего дня своей жизни. 19 ноября 2012 года, накануне годовщины приговора «голливудской десятке», в «Репортере» было опубликовано заявление 61-летнего сына Уилкерсона, Билли Уилкерсона-младшего, в котором он от имени отца попросил прощения у всех, кто так или иначе стал жертвой эпохи черного списка. |
  «Я надеюсь, что после этих слушаний Конгресс внесет соответствующие изменения в законодательство. Мы должны получить процедуру, позволяющую изгонять из нашей страны тех американских граждан, которые недостойны этого звания»
Луис Б. Майер (MGM),
из показаний на слушаниях КРАД, октябрь 1947 года  «Мы c братьями готовы субсидировать фонд, который будет всех желающих переправлять в Россию. Пусть туда отправляются те, кому не по душе наше американское государственное устройство»
Джек Уорнер (Warner Bros.),
из показаний на слушаниях КРАД, октябрь 1947 года |
|
Актер и активист профсоюза киноактеров Голливуда. С начала 1940-х активно сотрудничал с ФБР (информатором была и жена Рейгана актриса Джейн Уайман, а сам он фигурировал в документах бюро как агент Т-10). Добровольно давал показания на слушаниях Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности. В самый разгар слушаний 1947 года Рейган был избран в президенты Гильдии киноактеров США, а через два года стал одним из инициаторов создания Совета кинематографической отрасли, ставящего своей задачей окончательное «самоочищение» Голливуда. |
 «Никакого черного списка не было»
Рональд Рейган, из документального фильма «Голливуд на скамье подсудимых», 1976 год
«Совет ставит своей задачей: довести «коммунистическую проблему» в Голливуде до сведения всех руководителей студий; сделать достоянием публики усилия отрасли по очищению от «подрывных элементов»; вернуть раскаявшимся коммунистам право претендовать на работу на общих основаниях; вынести порицание всем свидетелям Комиссии по антиамериканской деятельности, которые отказались сотрудничать с Комиссией»
Из заявления Совета кинематографической отрасли, март 1949 года
|
|
Владелец одной из самых успешных мультипликационных студий, вероятно, не оказался бы заметным фигурантом антикоммунистической кампании, если бы студия не забастовала в 1941 году. Работники требовали установить зависимость зарплаты от квалификации, выходных пособий, принятия на работу исключительно членов профсоюза — в общем, всего того, что Дисней воспринимал как вмешательство в его дела. Поначалу он пытался убедить бастующих, когда это не помогло, решил дискредитировать организаторов забастовки как в глазах рядовых работников, так и в глазах общественности. В обращении, озаглавленном "К моим бастующим работникам" и опубликованном в Variety, он заявил: "Я абсолютно уверен, что за этой забастовкой стоит коммунистическая агитация, коммунистические лидеры и коммунистические происки". Спустя 5 недель после начала забастовка была прекращена, по ее итогам количество работников студии сократилось вдвое, но главное — до конца жизни Дисней чувствовал себя преданным. В 1944 году совместно с Кингом Видором он основал Альянс кинематографистов за сохранение американских идеалов, в манифесте которого впервые была сформулирована необходимость дать отпор угрозе, которую представляет коммунистическая пропаганда в Голливуде. Дисней был среди тех, кто подписал Уолдорфское заявление, а до этого — в числе первых "дружественных" деятелей кино, вызванных для дачи показаний КРАД. В качестве известных ему коммунистов он назвал исключительно организаторов или активных участников той самой забастовки, а также открыто сочувствовавших им. Впрочем, в показаниях он немного путался, так что пришлось впоследствии вносить уточнения, зато в ненависти к коммунистам и в отстаивании необходимости противостоять их влиянию в киноиндустрии, напротив, был очень последователен. В том же 1947 году Альянс кинематографистов подготовил руководство для продюсеров для выявления и во избежание коммунистической агитации. |
 «Не очерняйте промышленников. Если вы продюсер — вы промышленник.
Не очерняйте достаток. Это законное желание любого приличного американца — крепко стоять на ногах, зарабатывать себе на жизнь и пытаться стать как можно богаче честным путем. Не очерняйте стремления к прибыли. Если вы очерняете стремление к прибыли, то что, по-вашему, должен делать человек? Не очерняйте успех. Личные достижения и успех — правильная и высоконравственная цель любого человека. Не обожествляйте "простого человека". "Простой человек" — один из худших девизов коммунистов, и многие из нас купились на него, не подумав. Избегайте любых фраз про "простого человека" или "маленького человека". Это не американская идея — быть "простым" или "маленьким"» Альянс кинематографистов,
из руководства для продюсеров, 1947 год |
|
Писатель и сценарист Дальтон Трамбо оказался самым известным из фигурантов «Голливудской десятки» не только потому, что к началу кампании был уже достаточно знаменит как сценарист и писатель (один из его романов, «Джонни взял ружье», в 1939 году получил Национальную книжную премию). На слушаниях КРАД Трамбо наиболее твердо, последовательно и убедительно отстаивал свое право гражданина и художника не отчитываться ни перед кем в своих убеждениях и не отвечать на вопросы о своей партийной принадлежности (в коммунистической партии он действительно состоял). Отсидев в 1950-м по приговору «десятке» 11 месяцев в тюрьме и уехав после этого вместе с семьей в Мексику, он в отличие от многих пострадавших в антикоммунистической кампании не отказался от профессии и продолжил писать сценарии, согласившись на то, что его имя не будет стоять в титрах. В 1953-м году «Оскар» за написанный Трамбо сценарий «Римских каникул» был вручен его другу Иану Маклеллану Хантеру, официальному автору сценария. В 1957-м году «Оскар» за лучший сценарий был присужден фильму «Отважный», автором сценария которого значился некто Роберт Рич — это был один из псевдонимов Дальтона Трамбо. В 1960-м режиссер Отто Преминджер официально заявил, что сценарий к его фильму «Исход» написан Дальтоном Трамбо. Еще через полгода кинокомпания Universal Pictures объявила, что имя Трамбо будет стоять в титрах «Спартака» Стэнли Кубрика — так впервые с 1950 года имя Трамбо появилось на экране. Этот момент считается официальным концом эпохи черного списка. Трамбо был восстановлен в гильдии сценаристов США, стал официальным обладателем награды за «Отважного» незадолго до смерти, в 1975 году) в 1993 году ему посмертно присудили второй «Оскар» — за фильм «Римские каникулы» (1953). |
«Почти без исключения каждый из нас был вынужден говорить то, чего не хотел сказать, делать то, чего не хотел делать, наносить и получать раны, в обмене которыми он на самом деле участвовать не хотел»
Дальтон Трамбо,
из речи на заседании Гильдии сценаристов, 1970 год  «Не в нашей власти изгладить ошибки или страдания прошлого. Но мы можем возместить ущерб, мы можем дать обещание никогда впредь не поддаваться опасной власти страха или цензурным поползновениям, пусть такое обещание на самом деле не более чем надежда. И наконец, мы можем отдать должное тем, кто это заслужил»
Крис Кайзер, президент Гильдии сценаристов, из заявления по поводу возвращения имени Дальтона Трамбо в титры "Римских каникул", 2010 год
|
|
К тому моменту, когда кинорежиссер и сценарист Эдвард Дмитрик стал членом «голливудской десятки», то есть отказался отвечать на вопросы комиссии о своем членстве в Компартии, его вышедший в том же 1947 году фильм «Перекрестный огонь» уже получил Золотую пальмовую ветвь в Канне как лучший социальный фильм и был номинирован на «Оскара» как лучший фильм года (в общей сложности пять номинаций). Дмитрик и сел вместе со всей «десяткой», однако был освобожден досрочно, поскольку, проведя полгода в заключении, согласился дать показания и признался, что ранее состоял в Компартии. После этого он на время покинул США, но, вернувшись в 1951-м (то есть во время следующего всплеска активности КРАД), Дмитрик назвал комиссии 26 имен своих коллег, ранее состоявших, как ему было известно, в Компартии (среди них были и члены «десятки» — Джон Говард Лоусон, Эдриан Скотт, Альберт Мальц). На основании его показаний было заведено несколько новых дел, а сам Дмитрик получил разрешение вновь работать в Голливуде. Снял, в частности, «Восстание Кейна» (1954 год, семь номинаций на премию «Оскар») и «Молодых львов» (1958 год, три номинации на премию «Оскар»). |
«Подобно Иуде, доносчики никогда не дождутся прощения. Мне, чтобы избежать судебной повестки, пришлось скрываться. Попадание в черный список до сих пор не забылось»
Джоан Скотт, сценаристка, внесенная в черный список вместе со своим мужем, Эдрианом Скоттом, из интервью Los Angeles Times, 1999 год
|
|
Элиа Казан не входил в «десятку» и вообще не был в числе тех, кого вызвали в КРАД в 1947 году. От него не требовали показаний и в 1951-м, он дал их по собственной воле. К концу 1940-х Казан был одним из самых успешных режиссеров Бродвея и Голливуда. Его соавторами были Торнтон Уайлдер, Артур Миллер и Теннесси Уильямс. В 1948-м Казан выпустил фильм «Джентльменское соглашение» (три «Оскара», в том числе за режиссуру, и пять номинаций), в 1949-м поставил спектакль «Смерть коммивояжера» по пьесе Миллера (несколько премий «Тони»). Казан первым на Бродвее поставил пьесу Теннесси Уильямса «Трамвай "Желание"», по которой в 1951 году снял фильм (четыре «Оскара»). И в том же 1951 году Элиа Казан добровольно назвал комиссии имена 8 членов своих бывших коллег по молодежной театральной группировке Group Theater, которые, как и он сам, в 1930-х состояли в Компартии. Показания Казана стали самыми громкими и вызвавшими самое сильное возмущение именно потому, что его к ним никто прямо не принуждал, а также потому, что сразу после слушаний он написал открытое письмо, в котором доказывал идеологическую и моральную правоту сотрудничества с КРАД.
« » В некотором смысле еще одним «открытым письмом» Казана стал его очень личный фильм «В порту» (восемь «Оскаров»), снятый через два года после показаний КРАД. В основе сюжета, над которым Казан и Миллер начинали работать вместе,— расследование журналиста The New York Sun Малькольма Джонсона (Пулитцеровская премия 1949 года). После 1952 года Казан и Миллер дорабатывали этот сюжет порознь. У Казана получилась мучительная драма о предательстве из-за идеи, у Миллера — из-за любви («Вид с моста» Миллера, в 1987 году восстановленный в Лондонском национальном театре, получил премию «Тони»). Отношение к Элиа Казану в Голливуде до конца его жизни оставалось неоднозначным: когда в 1999 году ему был присужден «Оскар» за выдающиеся заслуги в кинематографе, половина присутствовавших в зале не стали ни вставать, ни аплодировать. |
 «Если бы я был его (Элиа Казана.— Weekend) ровесником, он бы пожертвовал и мной. И в конце концов я только об этом и мог думать. Я и так мог стать его жертвой, если бы он узнал, что я посещал собрания писателей-коммунистов много лет назад... Я чувствовал, как вокруг меня растет вакуум... Это было печально, невыносимо грустно, опустошающе...»
Артур Миллер, из автобиографии «Timebends», 1987 год
|
|
Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности не рискнула иметь дело с Орсоном Уэллсом, на слушания его не вызывали. Но к 1947 году его «Гражданин Кейн» (премия «Оскар» за лучший сценарий, девять номинаций) после развернутой медиамагнатом Уильямом Херстом, прототипом главного героя, масштабной кампании, уже стал предметом тщательного расследования ФБР, а у самого Уэллса возникли неразрешимые проблемы с налоговой службой. Так что незадолго до приговора «десятке» он покинул США.
« » Когда в июне 1950 года в приложении к еженедельному изданию Counterattack вышла брошюра Red Channels (список неблагонадежных граждан в сфере радио- и телевещания с подзаголовком «Красные фашисты и им сочувствующие», всего 151 имя), одним из самых знаменитых ее фигурантов оказался Уэллс. Включение в список для Уэллса (в отличие от многих других оказавшихся в нем) не означало невозможности работать в США: еще до завершения эпохи черного списка, в 1956 году, он на несколько лет вернулся в Голливуд и снял «Печать зла» на студии Universal. Впрочем, фильм вышел в продюсерской редакции, против которой Уэллс категорически возражал. |
 «Были черные списки, были серые списки, и многие из попавших в них даже не знали об этом. Человек не понимал, что произошло: он просто переставал получать работу. Это была абсолютно кафкианская ситуация. Именно так было с Уэллсом — его ситуация была настоящим табу, о ней никто никогда не говорил»
Джозеф Макбридж, автор книги «Что же произошло с Орсоном Уэллсом?» (2006), из интервью World Socialist Web Site, 2009 год
|
Новости компаний Все
