Не секрет, что по улицам нашего города рыщут агенты ГТО и увозят наши автомобили на штрафные стоянки. Мы уже не один раз писали, что делают они это совершенно незаконно. Самоуправством занимаются. Чисто теоретически все очень просто — раз незаконно забрали, значит, обязаны безвозмездно вернуть. Но не расходится ли теория с практикой? Что делать, если на такой стоянке оказалась именно ваша машина?
Варварка... Вот уже пять лет я каждый день приезжаю сюда на работу и ностальгически вдыхаю загазованный воздух ее переулков. В какой день я не кручусь вокруг офиса, высматривая местечко для стоянки, не трачу время и нервы объезжая ближайшие переулки и подворотни? Да практически, ни в какой. Центр, знаете ли. Припарковать здесь машину — целое искусство. Помнится, в архитектурном институте мне долдонили о том, что Москва — это купеческий город. Ее узкие улочки не рассчитаны на большое количество машин. Теперь я на собственной шкуре постигаю азы истории градостроительства. Видели бы вы, как мы с коллегами изощряемся, пристраивая автомобили на обочину у входа в офис. Никаких запрещающих знаков поблизости не наблюдается, поэтому машины и сгрудились здесь, как морские котики на лежбище.
"Построили бы здесь подземную стоянку", — брюзжал я, спускаясь по ступенькам. Утром мне повезло — всего в пяти метрах от офиса оказался никем не занятый кусочек асфальта, вполне подходящий для моей "семерки". Не помня себя от радости, я нырнул между "Волгой" и Fiat и приглушил мотор.
Рабочий день закончился непривычно рано. Я бодро шагал к машине в предвкушении сладостной встречи с индейкой под грибным соусом, которая ждала меня дома. Пудовая дверь медленно захлопнулась за моей спиной. Я остановился на крылечке, чтобы прикурить от зажженной спички, да так и застыл на месте. Догоревшая спичка обожгла пальцы, и тут я понял, что это не обман зрения... Моей машины действительно не было на месте. Среди автомобилей, между которыми я втиснул ее утром, зияет никем не занятая дыра...
"Гулять тебе теперь пешочком до самой старости", — пессимистично сообщил мой внутренний голос. Прикурив сигарету дрожащей от волнения рукой, я отправился в отделение милиции, к гостинице "Россия" — заявлять об угоне.
У окошечка милицейский лейтенант, энергично вращая челюстями, обремененными Stimorol, выслушивал мой сбивчивый рассказ и ленивым жестом ткнул в дерматиновую дверь: "Пройдите к следователю".
— Следователь Орлов, — представился приятный на вид мужчина лет сорока.
Следователь молча ждал, пока я спущу пары. Только когда в комнате снова воцарилась тишина, он протянул мне лист бумаги и попросил изложить сказанное в письменной форме.
Пока я писал, эмоции несколько поутихли. Теперь я почти физически ощущаю километры, которые мне предстоит пройти пешком. "Зато в метро пробок не бывает. Буду вовремя приезжать на встречи"...
Дома мне даже индейку есть не захотелось, не то что пересказывать случившееся. Жена промурлыкала что-то успокаивающее, дала таблетку и посоветовала уснуть. Но как только я закрывал глаза, передо мной, как тень отца Гамлета, возникала моя "семерка". Под утро мне стало казаться, что во дворе заунывно воет моя сигнализация. Я вскочил с кровати и бросился к балкону. Только на бодрящем утреннем воздухе, я понял, что задремал, а воем сигнализации был просто-напросто дверной звонок. Глубоко вздохнув, я поплелся открывать дверь.
Какого же было мое удивление, когда я различил в мутном "глазке"... вчерашнего следователя Орлова.
В ответ на мой выразительно-ошалевший взгляд (во рту все пересохло от волнения), улыбаясь по-голливудски, господин Орлов радостно сообщает, что мои "Жигули" найдены.
Нет, не в каком-нибудь богом забытом дворе, и не на шоссе, и не на рынке, а на штрафной автостоянке возле Киевского вокзала, куда их оттащили... эвакуаторы. От этой новости у меня перехватило дыхание. Я уже навеки распрощался с автомобилем, а это, оказывается, эвакуаторы постарались.
Я молниеносно одеваюсь, и мы тотчас же выезжаем (на метро, разумеется) на Киевскую. К моей радости примешались смутные подозрения по поводу того, чего это посторонний, казенный человек так активно участвует в моих перипетиях. Но следователь сухо и исчерпывающе пояснил : "Административная обязанность, дело надо закрыть".
Нет, это была бы не Россия, если бы мне сразу выдали машину. Сначала как обухом по-голове огорошили суммой, которую я должен заплатить за то, чтобы получить авто. За один день хранения получалось — 750 тысяч рублей. Ошалев и потеряв контроль над собой, я матерно ругаюсь и лезу в бумажник, даже не зная, есть там деньги или нет. К счастью, денег хватает. Расплатившись с "хранителями", я с необыкновенным наслаждением плюхнулся в любимое кресло. Следователь попросил подбросить его в центр и, не дождавшись ответа, уселся в мою машину.
Едва я вырулил на Бородинский мост, как почувствовал с машиной какие-то нелады — барахлило рулевое управление. "Как же так, — встревожился я , — ведь еще две недели назад я перебрал все по винтику — к техосмотру готовил. А тут на тебе!"
— Неисправно рулевое управление, — телепатически замечает следователь Орлов.
— Знаю, — грубо отвечаю я, — но что делать?
— Обратитесь в техническую экспертизу, во-первых, а во-вторых — в суд. Я — свидетель, что с машиной вы пока ничего сделать на успели, просто взяли ее со стоянки.
Мне бы и в голову не пришло таскаться по судам, но совет был действительно дельный, и говорил следователь Орлов так спокойно и убедительно, что я воспринял это как само собой разумеющееся. Вряд ли я сам догадался бы. Про суд-то.
В тот же день я зашел в службу "Адвокат потребителя" — благо она находилась в соседнем доме. Вообще-то, до сих пор я скептически относился к людям, которые отстаивают свои права с помощью адвоката, а теперь вот и сам влился в их ряды.
Женщина-адвокат составила иск. Я получил письменное уведомление от эксперта научно-исследовательского института судебных экспертиз в том, что в моих "Жигулях" испорчено рулевое управление "в результате подъема". А поднимали машину только один раз — при эвакуации, которой занималось Государственное унитарное предприятие гаражно-технического обслуживания (ГУП ГТО).
Все снова шло своим чередом. Я парковал машину в том же самом месте. Правда, теперь во время рабочего дня я то и дело подходил к окну — проверить, на месте ли моя ненаглядная. И вот однажды...
Я прохожу вдоль окна. Взгляд по-привычке скользит вниз, на тротуар и...моей машины снова нет на месте! Через минуту я уже истерически смеюсь.
Я не стал больше ходить в милицию, а решил сразу отправиться на знакомую штрафную стоянку. Надо ли говорить, что машина стояла на том же самом месте?
Представьте себе, у меня не каждый день находятся лишние 800 тысяч рублей — для оплаты охранников стоянки. К тому же я уже оплатил услуги техэкспертизы (2 миллиона 800 тысяч рублей), что существенно подкосило семейный бюджет. "Если так пойдет и дальше, — подумал я, — я буду навещать стоянку каждый божий день"...
Я решил не забирать машину и тут же поехал к адвокату. На следующий день я отвез исковое заявление в Тверской суд (потому что на его территории находится правительство Москвы). Почему я так круто замахнулся, спросите вы? Да очень просто — в квитанции, выданной мне на стоянке, написано: " В соответствии с постановлением правительства Москвы #498 от 13 июня 1995 года..." С кем же еще выяснять отношения, если не с тем, кто несет ответственность за постановления?
Уверенность приумножала статья гражданского кодекса (в которую меня носом ткнула адвокат) — "убытки, принесенные государственными органами или должностными лицами, в том числе путем издания незаконного нормативного акта, подлежат возмещению из средств соответствующего бюджета".
Естественно, я не мог не поделиться автомобильными проблемами с сослуживцами. И что, вы думаете, я услышал?
— Зачем тебе эти сложности? — огорошила меня секретарша Ирочка, разъезжающая на шикарной Volvo мужа. — Заплатил бы сторожам на стоянке 200 тысяч — они бы тебе вернули машину без всяких там штрафов, да еще и спасибо сказали.
Я просто потерял дар речи от этой новости. Оказалось, пронырливая Ирочка уже не один раз вызволяла таким образом свое авто со штрафной стоянки. Но я-то не знал, что сторожа там такие сговорчивые... Отступать было поздно. По моим подсчетам (а к тому моменту "семерка" уже три месяца томилась на стоянке, в ожидании суда), я задолжал за хранение авто целых 18 миллионов. Вряд ли сторожа согласились бы отдать ее за 200 тысяч. К тому же я рассчитывал получить обратно деньги, потраченные на экспертизу. Да и за моральный ущерб, наверняка, что-то полагалось. Шутка ли, столько времени ездить в метро? Где каждая старушка норовит проехаться тебе по ноге сумкой на колесиках.
В назначенный день я с волнением переступил порог Тверского суда. Почему-то я сразу решил, что сюда придется прийти еще не один раз, пока эти кретины, извиняюсь за выражение, — ответчики, соизволят удостоить судебное заседание своим присутствием.
Но, к моему приятному удивлению, ответчик на слушание явился с первого раза. Вернее, его представители — юрист правительства Москвы, молоденькая барышня, будто только что институт закончила. И со стороны ГУП ГТО — тоже барышня-юрист, и тоже молоденькая, и тоже хорошенькая. Встреть я таких на улице, точно бы оглянулся и тоскливо посмотрел вслед ...
Девушки-адвокаты в один голос лепетали о том, что эвакуация — не наказание, а мера реагирования правительства Москвы на нарушение прав других людей, то есть пешеходов, на пользование землей, то есть тротуаром. "Интересно, а когда пол-улицы перелопачивают, права пешеходов куда деваются?" — ухмыльнулся я. Мой адвокат решительно парировала, заявив, что только суд может лишить гражданина собственности, и автомобиля в том числе. Местные органы власти вообще не должны прикасаться к машинам.
Не прошло и трех часов, как суд закончился, постановив обязать ГУП ГТО вернуть мне автомобиль, не взимая плату за его хранение (напомню, что это уже около 30 миллионов рублей), кроме того, опять же с ГУП ГТО, взыскал расходы по технической экспертизе (те самые 2 миллиона 800 рублей), а с правительства Москвы — компенсацию за причинение морального вреда (10 миллионов рублей) и расходы на адвоката (около 4 миллионов рублей).
Выслушав решение суда, я едва не закричал от радости. Если бы мне рассказали, что правительство Москвы может проиграть дело в суде, — в жизни не поверил бы. Но когда это происходит с тобой...
Прямо из зала суда мы с судебным исполнителем поехали забирать мой автомобиль. К счастью, после второй "эвакуации" больше ничего не сломалось. Правда, рулевое управление по-прежнему барахлит. На днях я получил уведомление от судебного исполнителя о том, что деньги уже перечислены на счет суда. Дело за малым — приехать и получить их. А уж потом можно и рулевым управлением заняться.
Андрей Опушкин