Барабанщик Джимми Кобб рассказал Григорию Дурново о своих любимых записях и о впечатлениях от различных опытов Майлза Дэвиса
Быть лидером ансамбля — необычная для вас роль?
У меня было несколько ансамблей. Например, когда мы исполняли музыку с альбома Майлза Дэвиса "Kind of Blue", мне было очень легко выполнять функции лидера, поскольку я — единственный оставшийся в живых участник той записи. Еще у меня есть квартет Cobb's Mob, квартет We Four, есть трио с органистом Джоуи Де Франческо, который играет и на трубе.
Очевидно, что "Kind of Blue" — одна из важнейших пластинок в истории джаза и в вашей собственной карьере. Было ли что-нибудь в вашей работе, если и не равное "Kind of Blue", то такое, что можно поставить на второе место после этой пластинки?
Это сложно. Я работал с Майлзом и на других прекрасных пластинках — "Sketches of Spain", "Porgy and Bess", "Miles Davis at Carnegie Hall". Я работал с Дюком Эллингтоном, Каунтом Бейси и в других биг-бэндах. Я записывался с разными музыкантами — с великой певицей Сарой Воэн, с саксофонистом Эрлом Бостиком, с Джоном Колтрейном и Кэннонболлом Эддерли, с пианистом Уинтоном Келли, с замечательным гитаристом Уэсом Монтгомери. Я люблю все эти записи. Но, конечно, с "Kind of Blue" все это не сравнится. На тот момент, что мы создавали другие пластинки с Майлзом, они были так же хороши, как и "Kind of Blue", но именно "Kind of Blue" застряла в голове у всех, и до сих пор, по прошествии более чем пятидесяти лет, продается каждую неделю лучше, чем все остальные джазовые альбомы вместе. И что из этого можно поставить на второе место, я не знаю.
Что вы думаете о различных поворотах в музыке Майлза Дэвиса после "Kind of Blue", о его обращении к электрическому звучанию, к фьюжн, фанку, соулу?
Он искал, пытался найти что-то новое, хотел расширить аудиторию — и добился этого. Я знаю, что он как-то разговаривал с одним своим другом, который занимался организацией больших концертов, и тот сказал Майлзу, что заработал на концерте в Карнеги-холле 85 тысяч долларов. Эта сумма произвела на Майлза впечатление, и он стал пытаться расширять аудиторию. Он всегда что-то искал. Кто знает, может быть, он достиг бы чего-нибудь и в области рэпа, он же работал с музыкантами этого направления. Я не очень интересовался всем, что вы перечислили. Мне понравился альбом, музыку для которого написал один из басистов Майлза, троюродный брат Уинтона Келли (возможно, Кобб имеет в виду знаменитый альбом Майлза Дэвиса "Tutu" 1986 года, автором большей части музыки на котором был басист Маркус Миллер — Г. Д.). Но альбомы вроде "Jack Johnson" или "On the Corner" мне были не очень интересны, я их не слушал. Мне нравилось то, что мы делали, то, что делал Майлз до этого, и тот его ансамбль, который был сразу после нашего, в котором играли пианист Херби Хэнкок и контрабасист Рон Картер.
А вам никогда не хотелось играть что-то отличное от того, что вы привыкли играть?
Нет, пожалуй. Я не знаю, в какую сторону развивается музыка, но не уверен, что будет создано что-нибудь лучшее, чем то, что уже было создано теми музыкантами, рядом с которыми мне посчастливилось жить. Их самих больше нет, но их музыка продолжает существовать. Я не вижу трубачей, которые играли бы лучше Луи Армстронга, или саксофонистов, которые играли бы лучше Коулмена Хокинса или Дона Байаса. Я не вижу ничего лучше оркестров Дюка Эллингтона или Каунта Бейси.
Слушаете ли вы молодых джазовых музыкантов?
Я преподаю и провожу мастер-классы, так что много общаюсь с молодыми. В университетах они должны учиться многому, потому что в жизни все это им может понадобиться. Я призываю их быть достойными того, что они получают — тогда, возможно, им удастся создать что-то новое. Иногда мне приходится объяснять им, что если они не будут слушать того, что происходит, они, возможно, никогда не станут хорошими музыкантами. Некоторые молодые люди жалеют, что не родились тогда же, когда и я, потому что они любят ту музыку, которую я играю.