В наш век перемен, предупреждала еще, помнится, "Машина времени", меняется все. И правда: сменилось правительство, пора освежиться и президенту. Но просто постричься по-новому и, скажем, обзавестись полудюжиной новых галстуков показалось, очевидно, мелко, несолидно.
Менять — так уж что-нибудь основополагающее, стиль общения с народом например. И вот — новый PR. Чем, казалось бы, старые были плохи? Да всем! Начать с фамилий: Волин и Маргелов. Что слышалось в них? Вольность и Маргинальность. Постмодернизм. И действительно: из президентских уст такие вылетали дрозды, такие выплывали корабли, что хлеб комментатора был легок и сладок.
Кто же пришел? Денис Молчанов. И место маргинальной вольности и вольной маргинальности займет, должно быть, нечто классическое. Слышатся: грибоедовский Молчалин и Денис Давыдов. Вспоминаются крылатые строки. "Достигнет степеней известных, ведь нынче любят бессловесных". Ну а из Давыдова? Может, это: "Помоги в казну продать за сто тысяч дом богатый"?
С грустью смотрит глаз комментатора вслед уходящим лепщикам президентского образа. Неужто пришло время попрощаться с лубочным персонажем — отцом нации, еженедельно одаривавшим граждан России мудростью типа "пусть всегда будет солнце"?
С тревогой, но и надеждой обращен другой глаз навстречу сменщику. Кто знает, в какие стилистические выси увлечет президента полет творческой фантазии нового сотрудника? Г-н Молчанов начинал в "Комсомолке", продолжал в "Литературке". Быть может, отныне президентские речи будут выдержаны в почвенно-популистском ключе, свойственном молодежному изданию? И известный призыв поддерживать отечественного производителя зазвучит былинно и напевно: "Ой ты гой-еси, свет российский гражданин, не ходи ты во лабаз басурманский покупать продукт". А если ориентироваться на "Литгазету", новый образ президента можно выдержать в тоне совписовского футуризма a la А. А. Вознесенский: "Президент заплатил налог. Поднатужился, да и смог. Ну а ты — платил? Или как дебил..."
Плод усилий закройщиков нового платья президента может быть любопытен всему населению бывшей империи. Их задача — найти привлекательный образ власти. Ну а что бы могло понравиться сварливым и меланхолическим российским обывателям — того не знает никто. Кто найдет ответ на этот глубинный вопрос бытия, тот, в сущности, нащупает национальную идею. А что может быть важнее, дороже, да и прекраснее ее?
Впрочем, когда речь заходит о национальных идеях и всяких величественных особенностях того или иного племени, мне вспоминается диалог между персонажами Квентина Тарантино — Жюлем и Винсентом Вегой. Итак, "Криминальное чтиво", герои едут на дело.
— Знаешь, как они там, в Париже, называют чизбургеры?
— Они что, не называют их чизбургерами?
— Нет, старик, у них метрическая система. Они не знают ни хрена, что значит "чизбургер".
— Как же они их называют?
— Они называют их "рояль с сыром".
— "Рояль с сыром"! А биг-мак?
— Биг-мак это биг-мак, но они называют его "ле биг-мак".
Тут Жюль, герой Сэмюэля Джексона, заливается радостным смехом. Надо полагать, когда работа нового руководителя по связям головы с рыбою, сиречь президента с общественностью, развернется во всю ширь, сходный смех исторгнется из грудей российских граждан. "Ле президент", "ле радиообращение" — сколько разумного, доброго, вечного и, главное, совершенно оригинального можно придумать.
Впрочем, судя по некоторым данным, главной темой — или, как принято было говорить в литературно-партийных кругах, генеральной думой — новых PR на первое время станет образ премьер-министра. Может быть, точнее всего обозначить его "ле молодой реформатор"? Намек на какую-то ревность, или что ли соперничество, между Немцовым и Кириенко донесся со стороны этого самого PR-учреждения. Носящего, кстати, поэтическое название УПСО — управление по связям с общественностью, заметим для тех, кто отвык от роскошного аббревиатурного сленга советских времен. Попробуй УПСО...
Итак, вот пары, вот Жюли и Винсенты наших дней и мест: Кириенко--Немцов; им суждено еще сразиться за переходящий вымпел красного бархата, на коем золотом вышито "Любимому политвнуку от президентствующего дедушки".
Чубайс--Березовский; говорят востроглазые наблюдатели, что конвульсивная рукопашная схватка двух титанов-олигархов в последнее время превратилась в совершенно дружеские консультационные объятия.
И наконец, тяжеловесы, претенденты на Кресло: Ельцин и Черномырдин. Наполучав от президента подарков к юбилею, ЧВС разъяснил все в свойственной ему образной манере: "Конечно, всех немножко ошарашило, в том числе и президента, что я сделал это сразу. В понедельник ушел, а в субботу выступил с заявлением, что буду заниматься этим, имея в виду себя".
Конечно, судить со стороны трудно: кто знает, может быть, отставной премьер договорился обо всем с президентом заранее, и их обмен уколами тоже не более чем консультация. Как справедливо заметил Жюль Винсенту Веге: "Ain`t the same ballpark, ain`t the same league, ain`t even the same fuckin` sport. Foot massage don`t mean shit". Массаж ног не значит ничего плохого, "заниматься этим" и в президенты хотеть не вредно, у нас, как указывали классики, за одного баллотированного двух небаллотированных дают.
МИХАИЛ Ъ-НОВИКОВ