Каждый автомобилист знает — когда угоняют машину, то это навсегда. Вернуть ее шансов мало, однако каждый все необходимые попытки поиска предпринимает. Иногда эти попытки дают удивительные результаты.
Ну почему тысячи машин "ночуют" на улице ежедневно и без присмотра — и ничего? А стоило мне на пару дней оставить свои "Жигули" у подъезда — так сразу и увели! В гараже полным ходом шел ремонт-перестройка и мне пришлось оставить свою новую "девятку" у подъезда.
Главное, что и беспокоиться было не о чем: пошел спать, беспечно поглядывая на стоящие рядом машины. Вот оставляют же люди, значит — не угоняют! А у меня электронная система с антисканером, антиграббером и иммобилайзером. Все эти слова каким-то израильским названием фирмы объединяются. А утром пошел посмотреть, как там моя красавица переночевала. Вышел на лестничную клетку (из окна квартиры машины не видно) и смотрю вниз: чужие машины стоят, а моей нет. В это время сосед на лестницу выходит:
— Как, ты здесь? Ты же уехал! Я видел с балкона, как ты с шести часов копаешься. Не завелась?
— Завелась, да не у меня. Расскажи, что видел-то?
— Я пару часов назад выглянул в окно, смотрю — в твоей машине двое копаются. Двери и капот открыты. Я и приглядываться не стал. Думаю, Славка куда-то собирается, потому и оставил машину у подъезда. Пока сигаретку додымил, тебя уж и нет.
Я бегом в квартиру.
— Машину угнали, — кричу жене.
Схватил документы — и на улицу.
Смотрю по сторонам — машины как не было, так и нет никакой. И затрусил я в свое 150-е отделение. "Всего два часа прошло, — думаю, — может, если сразу заявить, то найдут..."
Но честно говоря, я на милицию не надеялся. Общеизвестно, что машин угоняют значительно больше, чем эти сыщики находят. В милиции меня приняли без оптимизма. Какой-то белобрысый старший лейтенант, не представившись, безразличным голосом спрашивает: "С чем пожаловали?"
Я сбивчиво начал излагать свою историю, но "старлей" меня перебил:
— Документы давайте. Машина застрахована?
Невыспавшееся официальное лицо открыло огромную амбарную книгу и стало записывать в нее данные техпаспорта и подробности угона: когда угнали, что именно и по какому адресу. Книга эта была такой толстой, что мне просто плохо стало.
"Все, — решил я, — быть мне безлошадным".
А тут еще этот безразличный "старлей" добавил, что называется:
— Вы бы, — говорит он мне, зевая, — поискали бы ее сами — во дворах. Может, кто покататься взял...
И даже рот рукой не прикрыл. Я чертыхнулся про себя и отправился восвояси. Иду и думаю: поискать, конечно, можно — делать все равно нечего. Но пешком по дворам не находишься — машина нужна. Да где ж ее взять? Пошел к своему гаражу — знакомых мужиков искать. Смотрю: приятель мой, Сашка, с машиной возится.
— У тебя машина на ходу?
— Пока бегает. А что?
— Может, помотаемся по окрестностям — вдруг мою тачку найдем, — и объяснил ему, в чем собственно дело.
— Святое дело. От угона не зарекайся, — понимающе проговорил Саня.
И мы поехали по дворам. Микрорайоны похожи один на другой, как две капли воды. Машин, естественно, полно. Но к удивлению своему, я обнаружил, что "девяток" во дворах по сути-то и нет — даже иномарок и то больше.
— Таких дураков, как я, больше нет, — говорю я Сашке. — Не оставляют без присмотра самую угоняемую машину!
— Зато искать легко, — смеется Сашка, — если стоит нечто похожее и хозяина рядом нет — значит твоя.
Облазили мы с ним все, что только можно. Методично объезжали близлежащие дворы один за другим. У меня даже шея заболела от верчения головой. При этом в успех я не верил совершенно, а настроение — хоть топиться.
— Поехали домой, — говорю, — бесполезно. Не найдем.
— Давай еще на Одоевского посмотрим, — говорит Сашка. — И уж тогда точно домой.
Только мы на этот проезд выскочили, вдруг он говорит:
— Смотри! Впереди у подъезда — "любимый цвет, любимый размер". Эх, жаль, номера не твои!
— Тормози — моя. Я ее под любой маскировкой узнаю.
Моя собственная машина стояла в целости и сохранности с чужими номерами у подъезда какого-то типового девятиэтажного дома. Мы остановились на улице, метрах в двадцати. Нужно было что-то делать, но что именно — так сразу в голову не приходило.
— Давай, я тут сторожить останусь, а ты беги в ближайшее отделение милиции, — предложил Сашка.
И я снова рванул в милицию. Ближайшим оказалось 117-е, на Голубинской улице. Пришел к дежурному, объяснил, в чем дело, а он смотрит на меня в упор и долдонит:
— Информацией об угоне вашей машины я не располагаю.
Я ему три раза все повторил, а он снова за свое:
— Этой информацией я не располагаю.
— Слушайте, — взорвался я. — У меня машину утром угнали — и я ее только что сам нашел! Мне что — ждать, пока вы этой информацией начнете располагать? Мы ее провороним!
Наконец, он понял, в чем дело, и изрек:
— Ладно. Я верю вам на слово. Сейчас подъедет наряд — отправлю их с вами. Раз на машине чужие номера, то следует все проверить на месте...
Вскоре я оказался в раскрашенном милицейском "жигуленке" — позади двух лихих оперативников. Парням надо было объяснять заново, в чем собственно дело.
По завершении моего рассказа — как по заказу — из милицейской рации донеслось: "... номера машин, находящихся в угоне", — далее внушительный ряд букв и цифр, среди которых — и до боли знакомые.
— Вот, мой тоже объявили! — восторженно завопил я.— Чего радуешься-то? — удивился водитель. — Знаешь, сколько машин всего находят-то?
— Я свою уже нашел...
Мы подъезжали к Сашкиной машине, недалеко от которой по-прежнему стояла моя "девятка".
— Хорошо стоит, — заявил усатый оперативник водителю, — Другие номера... Перед самым подъездом... Это они уезжать собрались. Караулить надо — кто выйдет.
Я на это и внимания не обратил, вышел из патрульной машины и направился к великодушному Сашке, ожидающему меня.
— Сейчас с милицией разберусь и поедем домой.
И пошел снова к ментам:
— Проверяйте номера двигателя, и я поехал.
— Не, — говорит усатый. — Нам преступников надо ловить. Не можем вернуть тебе машину, пока угонщики не выйдут.
Просто сказал, но категорично. Спорить было явно бесполезно. Я сел к ним в машину. Минут через сорок у усатого снова что-то застрекотало в рации и им передали сообщение о вызове. Он мне тогда и говорит:
— Нас по рации вызывают. Мы тебе пришлем другую машину — не раскрашенную и с оперативниками в гражданском.
— И что дальше? Зачем она мне нужна?
— Понимаешь, дело какое... Задержать просто подошедшего к угнанной машине мы не можем. Даже если он ее откроет, то сможет оправдаться, что ошибся. Человек должен сесть в нее и начать движение. Вот тогда гражданская машина предпримет меры к задержанию.
— Какие меры к задержанию?! — чуть ли не заорал я, потому что до меня наконец дошло, чего собственно дожидались оперативники.
В голову тут же пришли сцены из боевиков с погонями, а главное, красочные картины того, что потом оставалось от машин. То есть моей "девятке" в течение ближайшего времени просто-напросто предстояло превратиться в груду металла.
— Мужики, да вы что? — стал я уговаривать оперов. — Какая погоня-то? Что ж от машины останется?
— А от нас-то ты чего хочешь? — спросил водила.
— Я сам машину нашел, сам и заберу домой, — уговаривал я. — Не нужны мне ваши преступники, задержанные такой ценой. Потом год будешь страховку получать и машину ремонтировать.
— Тогда иди и забирай заявление из своего отделения, — проявил великодушие усатый.
— Заберу, заберу, — тут же соглашаясь, закивал я головой.
Мне просто повезло, что этот поганый угонщик так к моей машине и не вышел. Иначе раздолбал бы он мне ее в два счета, удирая от преследователей. Милиционеры вылезли из своего "жигуля" и пошли сверять номера на техпаспорте и на двигателе, а я пошел к Сашке.
— Чего так долго-то? — удивленно спросил он.
— Да они собирались преступника задерживать — посредством погони, — нервно хихикая, объяснил я. — Еле отговорил...
— Эй, жертва, забирай машину! — крикнул мне в этот момент усатый.
Пригнав машину к дому, я снял с нее чужие номера и пошел в отделение заявление забирать (как и обещал представителям власти). Встретил меня все тот же утренний дежурный. "Старлей", видимо, уже проснулся, так как выглядел бодрее и не зевал.
— С чем пожаловали? — задал он дежурный вопрос.
— Заявление хочу забрать, — выпалил я.
После чего рассказал ему, как нашел свою машину с чужими номерами.
— Здорово! — восхитился белобрысый. — Что ж, оформим вам новые номера.
И стал писать какие-то бумажки. Я терпеливо ждал, пока он завершит процедуру, и нарадоваться не мог, что так легко отделался.
— Вот квитанции, — прервал мои размышления дежурный мент. — Оплатите выдачу новых номеров и штраф за халатность...
— Какой штраф? — удивленно спросил я.
— Повторяю — за халатность.
— Какую?!
— Раз вы забираете заявление, что у вас угнали машину, — терпеливо объяснял мне "старлей", — значит у вас ее не угоняли. Тем более, что вы все равно ее нашли. Но номеров-то у вас нет, а есть только чужие. Мы выдаем новые взамен утерянных старых. А за утерю номеров положен штраф — за халатность.
— Но я не терял номера! У меня их украли! — попытался я возражать.
— Не хотите платить штраф, оставляйте заявление. Через три дня зайдете — выдадим вам справку об угоне, а ездить будете с чужими... Но имейте в виду, что машина будет числиться в угоне...
И после паузы многозначительно добавил:
— И портить нам статистику. Тебе что, ста тысяч жалко?
Я посмотрел на его печальное лицо, вспомнил великодушно отпустившего меня усатого и сгреб квитанции.
Не из жалости, конечно. Просто ездить на машине, которая числится в угоне — никаких денег не наберешься. Так оберут, что о каком-то там штрафе и не вспомнишь...
Вячеслав СТРЕЛЕЦКИЙ