Потому что там нет приватизации
Вчера Союз России и Белоруссии стал реальностью (подробнее см. стр. 1). Можно ли говорить о грядущем легком захвате Белоруссии российским капиталом (который теперь перестает быть там иностранным)? Вряд ли. Минские власти продолжают думать, что ценность белорусских предприятий слишком велика, чтобы их можно было так вот взять и продать. Приватизация в Белоруссии практически отсутствует — и с созданием Союза ситуация, скорее всего, не изменится.
Белорусский президент Александр Лукашенко не раз говорил, что не пойдет по российскому пути "обвальной приватизации". И не пошел: приватизация в республике шла очень вяло и в прошлом году почти прекратилась.
В Белоруссии нет крупных приватизированных предприятий. Единственное исключение — специализирующийся на выпуске телевизионных кинескопов гомельский завод "Коралл", контрольный пакет которого купила американская компания Westray Group. Но это исключение лишь подтверждает правило.
Существуют, правда, планы приватизации еще одного крупного предприятия — Новополоцкого нефтеперерабатывающего завода. (В этом собираются участвовать российские нефтяные компании.) Однако и здесь еще не все решено.
Нежелание Минска расставаться с госсобственностью стало едва ли не главной причиной того, что отношения Белоруссии с международными финансовыми организациями стали весьма прохладными. В течение 1996 года республика не получила ни доллара ни от МВФ, ни от Мирового банка.
В конце октября на ежегодной сессии МВФ и Мирового банка белорусское правительство провело с представителями этих организаций переговоры по поводу приватизации. В итоге Мировой банк согласился многого не требовать — но пусть будет хоть какая-то приватизация. В результате за период с ноября 1996 года до конца января 1997 года, по словам вице-премьера Петра Прокоповича, было приватизировано около 130 объектов. Но это, однако, жест чисто символический, поскольку все эти объекты представляют собой мелкие предприятия, не оказывающие никакого влияния на общее состояние промышленности.
К концу декабря прошлого года белорусское правительство планировало утвердить программу приватизации, но буквально перед Новым годом документ был отправлен на доработку. Официальной причиной была названа необходимость уточнить список подлежащих приватизации предприятий и решить проблему погашения долгов при изменении формы собственности. Но, несомненно, истинная причина в том, что власти так и не решили, стоит ли им расставаться с госсобственностью.
С приватизацией предприятий торговли, питания, бытовых услуг дело, казалось, обстоит несколько лучше, чем с продажей промышленных предприятия. Уже продано около полутора тысяч таких объектов "малой приватизации". Раньше даже предполагалось, что к 1997 году все объекты коммунальной собственности, магазины и рестораны будут приватизированы. Однако и здесь перспективы весьма туманны: судя по последним заявлениям Александра Лукашенко, он не намерен спешить и с "малой приватизацией".
Более того, у немногих приватизированных предприятий масса проблем. Эксперты Мирового банка неоднократно отмечали, что при существующей в Белоруссии налоговой системе приватизированные предприятия не могут нормально работать — достаточно сказать, что налоговые инспекции Белоруссии до сих пор имеют право изымать имущество компаний во внесудебном порядке.
В общем, российскому капиталу вряд ли будет так уж легко заполучить белорусскую собственность. Одно дело — используя финансовую мощь, скупать предприятия у белорусских частных собственников по реальной, а еще лучше заниженной, цене; совсем другое — вести игру с белорусскими властями, которые слишком уж боятся продешевить. Даже если предположить, что в Белоруссии достаточно потенциально прибыльных объектов вложения капитала (что на самом деле спорно), выгодно купить их будет трудно, если вообще возможно.
Разумеется, можно было бы надеяться на изменение приватизационной политики Лукашенко — например, под давлением российских властей. Но пока ничто таких прогнозов не подтверждает. Не так давно, выступая перед парламентским собранием, Александр Лукашенко заявил, что Россия должна использовать белорусский опыт приватизации (точнее сказать, отсутствия такового), но никак не наоборот.
АННА Ъ-БАНЕВА,
ВИКТОР Ъ-МЕЛЬНИКОВ