Юбилей институция
В Берлине прошли торжества, посвященные 60-летию Гете-института — одной из самых крупных и эффективных культурных сетей мира. Из Берлина — РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ.
Отмечать юбилей было решено в столице Германии, что естественно. Но центральный офис Гете-института, подчиненной министерству иностранных дел ФРГ государственной организации, занимающейся распространением немецкого языка и немецкой культуры, находится в Мюнхене и переезжать оттуда не собирается. В том, что не где-то, а в столице Баварии в начале 50-х годов создалась организация, впоследствии разросшаяся до нынешнего Гете-института, заключался символический — да и конкретный политический — смысл. В годы, когда само звучание немецкого языка наводило ужас на целые народы, да и понятие "немецкая культура" было отравлено нацистской практикой, именно в том городе, где окреп национал-социализм, появилась институция, которая должна была создать новую репутацию и для языка Гете, и для культуры, и для построенного на демократических основах государства. Собственно говоря, именно эта триада и была выражена в слогане, под которым прошел и нынешний юбилей: "Язык. Культура. Германия".
В России, где по-прежнему не существует государственной организации, подобной Гете-институту, немецкие уроки исправления имиджа страны звучат особенно назидательно. Кстати, почему ее нет в России, можно было косвенно понять из повторяющегося во всех юбилейных речах мотива — Гете-институт финансируется государством, но при этом подчеркнуто свободен в выборе формы и содержания внешней репрезентации Германии. Министр иностранных дел ФРГ Гвидо Вестервелле, выступавший на юбилейном вечере, мог это и не подтверждать — и так все знают. Неслучайно, что буквально во всех крупных публикациях к юбилею вспоминали в качестве исторического казуса демарш знаменитого правого политика Франца-Йозефа Штрауса — еще в 80-е годы он собрал в Мюнхене руководителей зарубежных отделений Гете-института и пытался наставлять их: какая культура хороша для экспорта, а какая — нет.
Эпизод этот был включен и в документальный фильм Марен Нимейер "Планета Гете", показанный на огромном экране в центре Берлине, недалеко от Потсдамер-плац, под открытым небом. Удивляла не только статистика, включенная в картину,— сегодня Гете-институт насчитывает полторы сотни отделений во всем мире и несколько тысяч сотрудников. И не только ради трогательных кадров о деятельности немецких культуртрегеров прошлого века был сделан фильм. А ради ненавязчивой мысли о том, что экспорт культуры и содействие развитию гражданского общества — в теперешнем мире вещи накрепко взаимосвязанные и что современное искусство и демократия неотделимы друг от друга. Конечно, неслучайно, что практически последними кадрами в фильме были сцены революции в Египте — и надо же так получиться, что Гете-институт в Каире находится буквально на площади Тахрир. Как неслучайно, что единственным из иностранцев, приглашенным произнести приветствие на юбилее, был тунисский режиссер Фадель Джаиби — бывший диссидент и один из активных участников "жасминовой революции".
Сам торжественный вечер проходил в Берлинской картинной галерее, в окружении залов с Брейгелем, Вермеером и Гольбейном. Поначалу выбор места показался странным — в городе много более удобных аудиторий. Но в организации пространства тоже заключалось символическое послание — как и в программе вечера. Перед культурной элитой Германии играл не Берлинский филармонический оркестр, а звучали не классика и не фольклор. Выступал франкфуртский "Ансамбль модерн", объединяющий солистов из многих стран. Первым номером была "Музыка столов" Тьерри де Мея — пьеса для трех ударников, исполняемая без инструментов тремя парами рук на трех столиках, изображения которых проецировались на видеоэкран,— то есть произведение заведомо элитарное и миноритарное. В этом был еще один программный урок Гете-института: чувствуя спиной и угадывая боковым зрением классику, смотреть и слушать что-то необычное, рискованное и новое.