Вчера швейцарские власти направили в США официальный запрос об экстрадиции Павла Бородина. В тот же день адвокаты господина Бородина представили в суд свои доводы о необоснованности его задержания в Нью-Йорке. Их главный аргумент — отсутствие каких-либо обвинений в адрес чиновника.
Не дожидаясь истечения 40-дневного срока после ареста Павла Бородина в нью-йоркском аэропорту (он был задержан 17 января), швейцарские власти в понедельник направили в США официальный запрос с просьбой о его выдаче. Помимо просьбы об экстрадиции в нем содержится и краткое разъяснение, в каких именно преступлениях и на основании чего подозревается Павел Бородин. Напомним, швейцарцы инкриминируют бывшему управделами президента отмывание денег и участие в организованной преступной группе.
В тот же день в Женеву прибыл замначальника управления по расследованию особо важных дел Генпрокуратуры РФ Руслан Тамаев, который в декабре прошлого года закрыл дело "Мабетекса" за отсутствием состава преступления. Действия швейцарских властей несколько изменили его задачу — если первоначально ему нужно было попытаться убедить швейцарцев отказаться от преследования господина Бородина, то теперь ему, видимо, предстоит выяснить, какими доказательствами вины чиновника располагает женевская прокуратура.
Тем временем адвокаты Павла Бородина в Нью-Йорке представили судье-магистрату Виктору Похорелски (Victor Pohorelski) 10-страничный документ, доказывающий, по мнению защиты, необоснованность ареста. В частности, в нем указывается, что никаких обвинений в адрес Павла Бородина, в том числе и в Швейцарии, не выдвигалось. Фактически выписанный ордер на его арест является лишь приглашением на допрос. При этом прилагаются официальные ответы из Генпрокуратуры России и МИДа, в которых говорится, что от швейцарской стороны в адрес Павла Бородина ни разу не поступало вызовов в женевскую прокуратуру. Кроме того, адвокаты обнаружили и неверность формулировок при переводе швейцарского ордера на арест, написанного по-французски. Так, в документе, присланном американской прокуратурой в нью-йоркский суд, Павел Бородин назван беглецом (fugitive), хотя он ни от кого не скрывался. Теперь у федерального прокурора Томаса Файрстоуна (Thomas Firestone) есть десять дней на то, чтобы представить суду свои возражения. И только затем, не ранее 22 февраля, судья вынесет решение.
Павел Бородин продолжает сидеть в новом корпусе бруклинской тюрьмы, где широко представлена русскоязычная диаспора. Самый примечательный среди заключенных персонаж — это огромный казах по кличке Кинг-Конг, арестованный за вымогательство. После того как Павел Бородин уволил адвоката Рэймонда Левитеса (Raymond Levitis), его посещают Барри Кингхэм (Richard Kingham) и адвокат из бюро Генриха Падвы Элеонора Сергеева, которая не имеет права практиковать в Америке и выполняет роль переводчицы. Свидания проходят в большом зале на первом этаже тюрьмы. Середина зала свиданий заставлена пластиковыми стульями, среди которых бегают дети, пришедшие навестить отцов. У одной стены — помост с охранником, у противоположной — автоматы с прохладительными напитками и бутербродами по пять долларов. Благодаря тому, что в тюрьме сидело много итальянских гангстеров, фирменным блюдом в автоматах является бутерброд с прошютто, сыром моцарелла и ломтиками помидора. "Такой только в итальянских ресторанах бывает!" — восторгается судебный переводчик Валерий Щукин, бывающий в тюрьме почти каждый день.
Вдоль третьей стены расположены небольшие комнаты, в которых адвокаты встречаются с подзащитными. В комнатах нет ничего, кроме стола и пластиковых стульев. Курить не разрешается. Тюрьма, глухой фасад которой украшен нарисованными окнами, новенькая и чистая, хотя заключенные жалуются, что строители оставили много недоделок: то крыша течет, то трубы, а на этажах забыли сделать розетки для стиральных машин.
ВЛАДИМИР Ъ-КОЗЛОВСКИЙ, Нью-Йорк; ДМИТРИЙ Ъ-ПАВЛОВ