После того как возле еврейских поселений на территории Палестинской автономии погибли сразу четыре израильтянина, обстановка в Израиле очень обострилась. В Иерусалиме начались массовые акции протеста против бездействия армии. С места событий — специальные корреспонденты Ъ АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ И ЛЕОНИД Ъ-ГАНКИН.
В воскресенье вечером израильские вертолеты вдребезги разнесли казино в Иерихоне, на территории Палестинской автономии. Это было знаменитое казино. Самое большое на Ближнем Востоке и единственное в Палестине. Ни одно казино в Европе не могло сравниться с ним по размерам и обороту. Его контролировал лично генерал Раджуб, начальник службы безопасности Палестины. В доле, говорят, был сам Арафат.
В этом казино постоянно играло много евреев из Израиля — в самом Израиле игорный бизнес запрещен. Евреи приезжали в Иерихон по дороге, которую арабы охраняли для них как зеницу ока. Казино было единственным местом в автономии, где евреи чувствовали себя как дома. Арабы, забыв о чести, совести и национальной гордости, буквально сдували с них пылинки.
— Можете ведь, если захотите! — приводили в пример палестинцам их самих независимые наблюдатели.
Больше этого казино нет.
— Ну все! Вот теперь все! — сказали или, по крайней мере, подумали арабы. Если раньше они еще допускали какую-то вероятность развития мирного процесса, то теперь — все! Казино арабы евреям не простят никогда.
Собственно говоря, последние полтора месяца казино не работало, а с его крыши арабы регулярно обстреливали соседнее еврейское поселение. Израильтяне и так терпели слишком долго, хорошо понимая, что уничтожение казино означает конец мирного процесса. Это было едва ли не самое трудное решение для израильской военщины за весь последний месяц.
Буквально следующим утром в секторе Газа из засады на дороге был убит израильтянин, водитель грузовика. А возле еврейского поселения Офра рядом с Рамаллой из легковой машины арабы обстреляли машину с поселенцами. Была убита молодая женщина, ранен водитель. Потом арабы рванули вперед и, обгоняя автобус с израильскими солдатами, стреляли в них. Два солдата были убиты на месте. Арабы же скрылись за границей автономии, где военным запрещено их преследовать.
Такого количества жертв в один день с израильской стороны не было за все время нынешнего конфликта. Арабы явно перешли какую-то черту, за которой отступать им уже некуда.
Вчера утром еврейские поселенцы из Самарии начали акцию протеста — прямо напротив канцелярии премьер-министра и здания кнессета в Иерусалиме. Они разбили там палатку протеста. И пусть еще арабы скажут спасибо, что они просто не взялись за оружие, которого у них навалом. Эта палатка представляет из себя просто белый навес, условность, просто в Израиле есть такое понятие, как "палатка протеста", вот и надо соблюдать правила. Протестуют человек 100, в основном молодые люди. Мы попали на инструктаж, который проводил с ними председатель совета поселений Бени Кашриэль.
— Правительство больше не представляет народ,— инструктировал он поселенцев.— У него нет поддержки ни в обществе, ни в кнессете. Тем не менее ни сейчас, ни вечером, когда состоится демонстрация протеста, не поддавайтесь на провокации левых. Все должно пройти организованно. Если захотим, беспорядки устроим сами, без их помощи.
Мы уже знали, что поздним вечером в Иерусалиме состоится многотысячная демонстрация протеста против действий правительства. Лозунг будет один: "Дайте армии победить!" Будут раздавать листовки, в которых поселенцы сформулировали требования к правительству и армии: подавлять огневые точки противника, уничтожать объекты, откуда ведется огонь, занимать господствующие высоты, даже если они на территории автономии, преследовать террористов, где бы они ни были.
Вокруг взрослых поселенцев крутилось много мальчишек и девчонок. Оказалось, что молодая женщина, погибшая под Офрой,— их учительница физкультуры. Две девушки постарше держали над головой плакат: "Мою учительницу убили. Следующая я?"
Одну из этих девушек зовут Ася Вильге. Она 11 лет назад приехала из России, ей 16 лет, у нее карие глаза и русые волосы, Ася очень красивая.
— У нас есть учителя, которых мы не очень любим,— говорит она, подбирая забывшиеся русские слова.— Таких даже много. Но ее мы все любили, она очень помогала мне. Я недавно перешла в новую школу, и она взяла надо мной шефство.
Помявшись, Ася продолжает, и мы понимаем, что сейчас она совершает один из главных в жизни поступков. Она готовится выступить против главы своей страны. И вот она выступает:
— Барак как будто не замечает арабов, но мы замечаем их хорошо. Мы пришли сюда, чтобы Барак понял, что арабы не хотят мира. Нас убивают, а мы ничего не можем сделать. Мы так больше не можем.
Мы спросили, знают ли родители, что она пошла сюда. Ася почему-то застеснялась.
— Волновались, но они думают так же, как и я, и одобряют меня. Только сказали, чтобы была поосторожнее. Мы будем протестовать здесь, сменяя друг друга. Просто больше нет сил терпеть.
Мужественная девушка извинилась и отошла к своим подружкам, которые над чем-то уже громко смеялись. Люди из-под навеса с осуждением смотрели в их сторону.
От девушек, впрочем, нельзя ведь требовать невозможного в таком возрасте.
P. S. Поздно вечером, как и было обещано, состоялись митинг и демонстрация. В них приняли участие несколько тысяч человек. Ораторы требовали отдать банду Барака под суд, евреи танцевали под молитву "Мессия, Мессия все равно придет". В галерее под зданием банка "Апоалим" молились несколько десятков ортодоксов. А с балкона второго этажа одного из домов молодая женщина кричала в микрофон для караоке: "Израиль, к оружию!" Ее было хорошо слышно.