Из постсоциалистических стран Польша дальше всех продвинулась по пути строительства капитализма. Это объясняется тем, что она последовала совету известного экономиста Джеффри Сакса: если вашей собаке надо отрубить хвост, то рубить надо сразу, а не по частям.
Будучи вечно недовольными своей властью, поляки позволили правительству провести серьезные реформы. Их результаты сегодня уже отчетливо видны. Пан Ковальский — так статистики обычно именуют "среднего поляка" — имеет приличную зарплату — почти $400, причем получает ее в срок. Его однофамильцу пенсионеру так же вовремя платят $220. Цены, конечно, растут, но не слишком быстро и, главное, медленнее, чем доходы. Тем не менее оба Ковальских, разумеется, хотят, чтобы им платили больше. Правительство золотых гор им не обещает, но рост доходов гарантирует.
Почему поляки единодушно и практически без раскола общества приняли перемены? И как получилось, что все восточноевропейские страны начали гонку по капиталистической дорожке одновременно, а сегодня Польша опережает остальных?
Польские социологи говорят, что преобразования в Польше начались не в 1989 году, а на 10 лет раньше, когда была образована "Солидарность", первый независимый профсоюз при социализме. В конце 70-х доходы населения резко упали — в стране возникла революционная ситуация. Как раз в этот момент в Польшу приехал папа римский Иоанн Павел II. Во время его поездки по стране протест, копившийся на кухнях, выплеснулся на улицы. Поляки в один день увидели, что противников режима — большинство. В августе 80-го была создана оппозиционная "Солидарность", которая уже через два месяца насчитывала 10 млн человек.
Поляки часто говорят, что Польша была самым веселым бараком в социалистическом лагере. Несмотря на введение военного положения в начале 80-х годов, оппозиция ощущала такую поддержку населения, которая позволила ей заявить не только о своих претензиях на власть, но и о готовности провести коренную реформу в обществе. Первое антикоммунистическое правительство в лагере социализма пришло к власти именно в Польше — в середине 1989 года. Произошло это мирно, в результате "круглого стола", когда коммунисты практически добровольно уступили власть оппозиции.
Первый демократический премьер Польши Тадеуш Мазовецкий, имевший огромный авторитет в стране, полностью доверил реформы молодому экономисту Лешеку Бальцеровичу. По сути, Мазовецкий поручился за него перед поляками и ограждал от нападок, начавшихся практически одновременно с первыми шагами реформы.
Бальцеровичу понадобился всего месяц, чтобы разработать программу. В нее были заложены полная либерализация рынка, коренная приватизация и стабилизация злотого. На основе программы сейм без проволочек принял 10 ключевых экономических законов, в корне изменивших всю систему страны. Депутаты верили правительству на слово и голосовали "за" независимо от партийной принадлежности. МВФ, полностью поддержав программу, предоставил Польше $1 млрд, из которого был создан стабилизационный фонд (его Бальцерович никому не позволил трогать). Кроме того, Польше списали 50% социалистических долгов.
На первых порах реформу поддерживали чуть ли не 90% поляков. Ропот начался, когда крупные предприятия стали сталкиваться с суровыми реалиями рынка. Но к тому времени Бальцерович уже успел провести главную часть реформы, и дороги назад не было.
Тогда ему досталось даже больше, чем Чубайсу в России. Посткоммунисты требовали судить Бальцеровича, его чучело жгли на демонстрациях, на его избирательных плакатах рисовали свастику. Но Бальцерович не пошел на компромисс и не отказался от "шоковой терапии". И в этом, пожалуй, главный секрет успеха его реформы, после которой о нем заговорили как об авторе "польского экономического чуда".
Поляки тогда шутили: "Что такое ящерица? Это крокодил, который пережил год реформы Бальцеровича". Но истощавший крокодил уже через год начал вновь набирать в весе. Даже после падения правительства Мазовецкого (оно предпочло отставку компромиссам) реформа продолжалась.
Однако "польское чудо" — это не только Бальцерович. После прихода к власти правительства Мазовецкого коммунисты имели возможность остановить реформы, поскольку еще сохраняли рычаги влияния, передавая власть постепенно. Но реформаторское крыло ПОРП, которое имело в ней большинство, поняло необходимость перемен и не стало мешать Мазовецкому. В этом коренное отличие Польши от большинства бывших соцстран и прежде всего России.
В Польше уже практически сложилась двухпартийная система: слева — Союз левых демократов, справа — "Акция 'Солидарности'" и Союз свободы. А это один из главных принципов стабильности общества. Поэтому смена правительств и даже президентов не вызывает опасений, что произойдет реставрация коммунизма. Лозунг "Голосуй или проиграешь!" поляки не понимают.
Между польскими левыми и польскими правыми возникают не менее жаркие споры, чем в российской Думе. Но между ними нет расхождений по стратегическим вопросам. За вступление в НАТО из 420 присутствовавших на заседании сейма депутатов голосовали 409. Почти единодушно они поддерживают и вступление страны в Евросоюз.
"Моя подпись стоит рядом с подписями лидеров правых под обращением в сенат США, в котором мы выразили согласие на вступление Польши в НАТО",— рассказал "Власти" Лешек Миллер, лидер Союза левых демократов. Письмо за подписями Зюганова и Чубайса (да еще в американский сенат) вряд ли сможет представить себе кто-либо из россиян. Вот и вся разница.
ГЕННАДИЙ СЫСОЕВ
------------------------------------------------------
"Мы готовы принять ценности НАТО"
О взаимоотношениях Польши и НАТО рассказывает замминистра иностранных дел Польши Пшемыслав Грудзиньский.
— Зачем Польша вступила в НАТО?
— НАТО — центральный инструмент европейской стабильности. Причем не только военный, но и политический.
— Может ли Польша быть членом альянса и одновременно иметь нормальные отношения с Россией?
— Вполне. Когда в России спала волна недовольства от вступления Польши в альянс, такая перспектива стала вырисовываться. Но произошла акция НАТО в Косово, и отношения Москвы с НАТО осложнились. Однако мы продолжаем стремиться к партнерству. Польше нужна Россия, хотя пока мало признаков, что есть обратный интерес. Но Польша может сыграть роль фактора, способствующего вовлечению Россию в европейскую политику.
— Польша выступает за дальнейшее расширение НАТО?
— Да. Альянс играет позитивную роль в Европе, и нелогично отказывать тому, кто хочет стать его членом.
— А Россию могут принять в НАТО?
— Членство в альянсе — это принятие определенных правил игры. Если российский народ и руководство страны готовы принять ценности НАТО, Россия станет кандидатом. Но вступление России в альянс требовало бы коренной трансформации НАТО.
"Мы говорим ЕС: понадобится больше денег"
О взаимоотношениях Польши и ЕС рассказывает координатор правительственной комиссии по интеграции Польши в Евросоюз Ярослав Петрас.
— Почему Польша стремится в ЕС?
— Для поддержки наших реформ. Польская экономика уже на 65% завязана на ЕС, мы находимся под его влиянием, но сами пока не можем воздействовать на него.
— А негативные стороны вступления есть?
— Нам придется принять законодательство, которое выработано в других странах, и провести реструктуризацию своей промышленности. И здесь возможно ущемление наших интересов. Поэтому мы пытаемся найти переходные решения на первый период после вступления. Мы говорим ЕС: если хотите быстрого приспособления Польши к вашим стандартам, понадобится больше денег.
— Как Польша выполняет требования ЕС?
— Это 15 тыс. правовых актов. Польша получила хорошую оценку по макроэкономическим параметрам, отличную — в области политических реформ. Менее высокую оценку нам поставили в сфере приспособления польского законодательства к требованиям ЕС.
— Когда Польша станет членом Евросоюза?
— Датой готовности мы считаем конец 2002 года.