C лидером ансамбля David Krakauer's Klezmer Madness! беседовал Григорий Дурново
В чем специфика трио, с которым вы приезжаете в Москву? Чем его стиль отличается от стиля Klezmer Madness! — вашей группы?
Трио больше ориентировано на акустическое, почти камерное звучание, без ударной установки, без электрогитары, без сэмплов, более основано на так называемом традиционном клезмере. Но это музыканты, с которыми я постоянно работаю в Klezmer Madness!, и мы будем играть мои композиции.
Значит ли это, что в таком варианте ансамбля в большей степени присутствует джазовое начало?
Джазовое начало присутствует всегда. Но чаще всего основное ощущение для джаза или фанка задает ударник, а его-то как раз не будет. Те, кто нас пригласил, заказывали именно акустический вариант ансамбля, то есть они хотели чего-то более камерного, интимного. С этим форматом я экспериментирую уже года 2-3. Иногда бывает, что ты выходишь на сцену и стреляешь, так сказать, из всех орудий. А этого может оказаться слишком много — оно и понятно: слишком громко, слишком насыщенно. В камерном варианте, помимо прочего, можно услышать мой звук без усиления, без микрофонов. В каком-то смысле этот вариант может произвести более сильное впечатление, чем электрический — достаточно послушать, как кларнет и аккордеон играют вместе. Бас у нас будет электрический: наш басист Джером Харрис не играет на контрабасе. Но это будет звукоусиление непосредственно на сцене, а не через аудиосистему.
Ваш последний проект, связанный с клезмером, был также родствен стилям, соседство с которыми для клезмера неожиданно — фанку, соулу, хип-хопу. Планируете ли вы идти дальше в этом направлении, соединять клезмер с другими стилями, с которыми его еще не соединяли, привлекать новых музыкантов?
Вы говорите про Abraham Inc. Многие удивляются, но рождение этого проекта для меня было вполне логичным, поскольку он являлся продолжением и развитием моего знакомства с канадским рэпером и продюсером Socalled в 2001 году. Я пригласил его в Klezmer Madness! как особого гостя. Наше сотрудничество развивалось очень естественно, и, конечно, наша работа находилась в русле тогдашних тенденций, когда балканскую музыку соединяли с хип-хопом. Диджеи по всему миру делали танцевальную, клубную музыку из традиционных форм. Так вот, в какой-то момент мы сообразили, что одним из важнейших источников хип-хопа является фанк. И пока мы были в турне, мы думали, как бы представить это в нашей музыке наилучшим образом. Socalled назвал имя тромбониста Фреда Уэсли (участника ансамбля одного из самых известных исполнителей фанка и соула, Джеймса Брауна — Г. Д.). Это было похоже на озарение. Я связался с Фредом через нескольких менеджеров, мы поговорили. Поначалу, как мне кажется, он был несколько озадачен, услышав наши идеи. Но когда мы встретились в студии, все получилось очень естественно, очень красиво. С Фредом было здорово работать.
Сейчас я работаю с несколькими классическими композиторами, которые написали для меня кларнетные концерты, в них есть элементы клезмера. Очень ценно работать в жанре клезмера, но при этом участвовать в создании новых произведений. Конечно, клезмер был в свое время частью жизни восточноевропейских еврейских общин, а в конце XIX — начале XX века в Америке — частью жизни только что прибывших иммигрантов. У этой музыки была своя функция, это была танцевальная музыка, музыка, сопровождавшая обряды и вообще весь жизненный цикл сообщества. Но сейчас жизнь обстоит иначе. Можно печалиться по этому поводу, но в результате глобализации в мире осталось совсем мало мест, где традиционная музыка по-прежнему играет ту же общественную роль, что раньше. Можно отправиться в какую-нибудь деревню в Трансильвании и обнаружить, что традиционная музыка там осталась нетронутой, но уже 10 лет назад у тамошних жителей впервые появились джинсы. В целом сегодня у нас есть только остатки, клочки, осколки, но даже в них хранится нечто настолько мощное, что пробуждает интерес к культуре. Нет смысла возрождать эти остатки как часть жизни, такие попытки будут бесплодными, клезмер никогда больше не станет свадебной музыкой или чем-то подобным. Зато мы можем использовать его для создания новой музыки, новых произведений искусства. Клезмер приобретает новую форму и новое направление.