АНДРЕЙ ПЛАХОВ побеседовал с ЖЮЛЬЕТТ БИНОШ.
— Вы играли у поляка Кесьлевского, американца Кауфмана, англичанина Мингелы, австрийца Ханеке, теперь у иранца Киаростами. По-прежнему ощущаете себя французской актрисой?
— Для французов я иностранка, для иностранцев — француженка.
— Как вы встретились с Киаростами?
— Это произошло в Канне на каком-то мероприятии ЮНЕСКО. Он сказал: "Приезжай в Тегеран!" И я приехала — дважды, и мы подружились. Этот фильм вырос из дружбы.
— А кто придумал сюжет?
— Однажды Аббас рассказал мне историю, которая случилась с ним в Тоскане. Он помнил каждую деталь. "Ты веришь мне?" — спросил он. Я сказала: "Да!" А он сказал: "Это все неправда!" Я прыснула со смеху, и именно в этот момент он понял, что хочет сделать этот фильм. Я верю, что любая фантазия может стать реальностью, и это наполняет меня радостью жизни.
— Съемки у него отличались от вашего опыта работы с другими режиссерами?
— Еще до картины "Копия верна" я играла у Киаростами в фильме "Ширин", но это была маленькая роль. Мы встречались с этим режиссером в разных обстоятельствах, меня трогали его фильмы. Но только на съемках "Копии" я проникла в ритм и способ его существования. Я увидела, как он любит и глубоко чувствует природу. Как он ценит тишину. На репетициях мы дышали одним воздухом, без слов думали и чувствовали одинаково: он знал что-то, и я знала, что он знает. И наоборот.
— Говорят, что Киаростами открыл другую Бинош — "такой мы еще не видели ее на экране".
— Одна женщина может скрывать в себе другую. Режиссер, давая роль актрисе, открывает эту скрытую женщину. Его глаза, его камера, его ожидания подталкивают ее к тому, чтобы глубже заглянуть внутрь себя.
— Киаростами сказал, что больше не будет снимать в Иране. Это было трудное решение?
— Наверное, он бы хотел работать на родине, но это воспринимается многими, будто он сотрудничает со своим правительством. Сейчас он снимает фильм в Японии. У нас есть общий проект. И я надеюсь, он состоится.
— Вы можете сравнивать: есть ли такое место на свете, где кинематографист не чувствует на себе давления извне и абсолютно свободен?
— Вряд это место — Голливуд. Там студии боятся рисковать. В Европе намного лучше. Когда мы снимали в Италии фильм "Копия верна", Аббас чувствовал давление продюсеров, но это совсем другое, чем цензура: скорее упор на внутреннюю ответственность.