В феврале Россия пережила самое жуткое спортивное унижение в своей истории. Зимнюю Олимпиаду в Ванкувере она проиграла с треском, заняв 11-е место в медальном зачете. Впрочем, едва ли его можно считать спортивной аномалией.
После ванкуверской Олимпиады, на которой Россия очутилась позади раньше казавшихся на ее фоне карликами Голландии и Южной Кореи, не говоря уже о гигантах — Канаде, США, Германии, Норвегии, верхушка отечественного спорта пережила такие потрясения, какие не переживала никогда. Главы провалившихся — то есть почти всех — федераций, названные президентом Дмитрием Медведевым "жирными котами", один за другим покидали посты. Леонид Тягачев, руководивший Олимпийским комитетом России более девяти лет и собиравшийся руководить еще четыре года, освобождал кабинет для вице-премьера Александра Жукова, назначенного разгребающим завалы. Министр спорта Виталий Мутко комментировал печальные для его ведомства итоги сначала самой Олимпиады, а затем проверок Счетной палаты и Генпрокуратуры, обнаруживших, что средства, выделяемые на спорт из госбюджета, расходовались так, что десятки миллионов долларов постигла печальная судьба. Прямо противоположная той, которая была у пуль, выпущенных по мишеням в индивидуальной гонке биатлонистом Николаем Кругловым: все они попали куда нужно.
Круглов, впрочем, все равно финишировал в ней на той же незавидной 11-й позиции, что и вся российская сборная,— из-за оторвавшегося в гонке винтовочного ремня. И странное зрелище — спортсмен, бегущий среди леса с винтовкой наперевес, словно бог весть как очутившийся в Канаде партизан,— стало таким же символом этой Олимпиады для России, как и ошарашенные лица выглядевших ее фаворитами хоккеистов, беспощадно битых в четвертьфинале хозяевами турнира.
А в кабинетах в Кремле, Белом доме, Госдуме и Совете федерации, в телевизионных студиях федеральных каналов во время многочисленных дискуссий звучали примерно одни и те же слова и выражения: развал системы подготовки, дефицит квалифицированных тренерских кадров, отсутствие четкой программы по развитию спорта... И обнаруживался один-единственный плюс в этом провале — тот факт, что случился он в 2010 году в Ванкувере, а не в 2014-м в Сочи, где, если сборная России на попадет в десятку, судя по недавним событиям на Манежной площади, болельщики могут разнести все такой дорогой ценой строящиеся объекты. А так есть время извлечь пользу из звонка.
Тезис этот, правда, весьма сомнительный. Полноценным звонком, уроком — именно уроком, чем-то совершенно неожиданным, громом среди ясно неба — ванкуверскую Олимпиаду нельзя считать хотя бы потому, что нет ни одной причины среди тех, что привели к российскому спортивному крушению, которая не была бы известна задолго до него.
Еще, кажется, лет десять назад пошли разговоры о том, что неплохо бы развивать в России, например, шорт-трек, потому что в нем разыгрывается десяток комплектов наград и вроде бы ничего экстраординарного для этого вида спорта не требуется — хоккейная коробка и все. Строительство в России трамплинов — тоже тема не нынешнего, а прошлого десятилетия. Как и обучение тренеров по современным, а не покрывшимся толстым слоем пыли методикам. И лыжи у лыжников перестали катить столь же быстро, как прежде, не в Ванкувере, а гораздо раньше. И президентов федераций, еще не слышавших про "жирных котов", упрекали в том, что они засиживаются на своих должностях и используют их не по прямому назначению, тоже давно. И вообще, спорт в России в государственный приоритет превратился отнюдь не после касающихся ванкуверских поражений заявлений Дмитрия Медведева: в России он не первый год приоритет, но результаты — и зимние, и летние — шли по нисходящей. И даже ремень на винтовке у отечественного биатлониста в предолимпийском сезоне уже отрывался.
Все и так обо всем знали. Все и так догадывались, что крушение неизбежно. Но, увлекшись борьбой на другом поле — за победы не на главных спортивных состязаниях, а в конкурсе за право их принять, где все чуточку проще, где политический вес вкупе с деньгами могут добыть и Олимпийские игры, и чемпионат мира по футболу,— дождались низшей точки падения на поле все-таки, наверное, основном.
Хотя один положительный момент в падении обнаружить можно. Попробуйте вспомнить всех олимпийских чемпионов из России, скажем, на двух предыдущих Олимпиадах — в Турине и Солт-Лейк-Сити. Обязательно кого-нибудь упустите. И не одного-двух, а половину, поскольку их было много. А в случае со скудным на медали Ванкувером болельщицкая память непременно выудит фамилии не вписавшихся в новый российский спортивный стандарт — лыжник Никита Крюков, биатлонист Евгений Устюгов и опять же биатлонная эстафетная четверка в составе Ольги Зайцевой, Светланы Слепцовой, Анны Богалий-Титовец и Ольги Медведцевой. Их, героев, было мало. Зато героями они останутся по крайней мере до Сочи.