Президент Латвии ВАЛДИС ЗАТЛЕРС сегодня завершает свой первый официальный визит в Россию. О том, как Москва и Рига намерены решать давние разногласия, а также о новых перспективах, которые открываются благодаря наметившемуся сближению между Россией и Латвией, господин Затлерс рассказал корреспонденту “Ъ” ПАВЛУ ТАРАСЕНКО.
— Предыдущий официальный визит президента Латвии в Россию состоялся 16 лет назад. С чем связан столь длительный перерыв?
— В 2004 году Латвия вступила в ЕС и НАТО, так что нам потребовалось несколько лет, для того чтобы стать полноценными членами этих международных организаций, почувствовать их. Конечно, параллельно мы работали над развитием добрососедских отношений с Россией. Потом наступил кризис, и все, как в Латвии, так и в России, были озабочены лишь экономическими вопросами. Но сейчас мы взяли долгосрочный курс на углубление сотрудничества. Так что, как говорят у вас, "долго запрягаем, но быстро едем".
— Можно ли сказать, что модный в последнее время политический термин "перезагрузка" применим и к российско-латвийским отношениям?
— Когда мы перезагружаем компьютер, мы даем ему новый старт, однако все файлы остаются без изменений. Так что я бы скорее назвал происходящее постепенным развитием добрососедских отношений, основанных на тесном экономическом сотрудничестве и интенсивных культурных связях.
— В ходе своего визита вы подписали целый пакет документов. Какие из них самые важные?
— Бизнесмены в первую очередь ждали соглашения об избежании двойного налогообложения. Все остальные документы очень практичны. В частности, они касаются совместной борьбы с организованной преступностью, предотвращения чрезвычайных ситуаций, развития туризма, упрощения порядка пересечения границы для жителей приграничных районов. Эти соглашения вносят реальный положительный вклад в жизни граждан наших стран. Но мы намерены идти дальше. В частности, будем работать над соглашением по защите инвестиций. Но, для того чтобы новые проекты были качественными и долгосрочными, нужно немало времени.
— Кстати, как вы оцениваете инвестиционный потенциал Латвии?
— Латвия всегда была страной с очень открытой экономикой. Мы никогда не ставили препятствия тем, кто хочет инвестировать в нашу страну. Индустрия, касающаяся одного из наших главных богатств — леса, давно сформировалась, в ней мало места для инвестиций. Однако большие возможности открыты, например, в латвийских портах. В частности, очень выгодно инвестировать в заводы, которые располагаются на их территории.
Сейчас наступил период выхода из кризиса. Бизнес-круги постепенно перестраиваются и реструктурируются, пытаясь не просто выжить, но и получить выгоду для себя. Отличный инвестиционный климат сложился в целом ряде отраслей латвийской экономики. В том числе, как ни странно, это касается металлообработки и машиностроения, которые имеют хорошие традиции, соответствующее мировым стандартам качество и конкурентоспособные цены.
— Судя по представительности бизнес-делегации из Латвии, Россия также представляет значительный интерес для вашей страны.
— Вы правы, в Москву прибыла самая большая делегация за всю историю латвийского государства. Это свидетельствует как об интересе к российскому рынку, так и, что важнее, о доверии к нему. Не думаю, что на бизнес-форумах России и Латвии, которые в эти дни проходят в Москве и Санкт-Петербурге, будут подписываться контракты. Но на них будут завязываться контакты. Важно, чтобы латвийские предприниматели понимали, как у вас организована бизнес-среда и каковы условия для развития бизнеса. Одна из важнейших целей нашей поездки — развеять те мифы, которые подчас мешают нам в реализации проектов.
— Например?
— Например то, что мэр Москвы, как царь, решает, кто, где и на каких условиях будет торговать на московском рынке.
— Видите ли вы взаимосвязь между экономическими и политическими отношениями между нашими странами?
— И латвийские, и российские предприниматели нуждаются в стабильности политической среды. Деловые успехи рождаются на том фоне, который создают политики. Поэтому я ценю, что наши переговоры с президентом Медведевым и премьером Путиным с первой же минуты проходили в очень деловом тоне. Мы много сделали для того, чтобы создать долгосрочный положительный фон для сотрудничества как на двустороннем политическом уровне, так и на уровнях ЕС—Россия и НАТО—Россия. В конечном итоге это отразится и на бизнесе.
— Одна из инициатив, которую вы обсудили с господином Медведевым,— это создание двусторонней комиссии историков. Какие вопросы она будет обсуждать?
— Вернусь к разговору о мифах. То, что об истории нельзя говорить, это один из них. Говорить надо, потому что эти события действительно были. Мы не можем их изменить, но можем лучше понять друг друга. XX век был трагическим для многих семей. Россия потеряла множество людей во Второй мировой войне и сталинских репрессиях. Подобный печальный опыт есть и у Латвии. Нам надо изучать эти вопросы, чтобы такие трагедии никогда больше не повторились. Я очень ценю сказанные Дмитрием Медведевым слова о том, что он сделает все возможное для открытия архивов документов. Речь в данном случае идет о доверии, которое является основой хороших отношений между жителями стран, представителями бизнеса и государствами в целом.
— Спорным пунктом в отношениях между нашими странами являются шествия бывших легионеров Waffen SS в Риге. Какова ваша позиция по этому вопросу?
— Латвия — это правовое государство, в котором каждому гарантируется право на мирные собрания. При этом 16 марта (традиционный день шествий экс-легионеров.— “Ъ”) чрезмерно мифологизировано. В Латвии запрещены нацистские организации и символика. Если бы власти увидели хоть один признак национал-социалистической идеологии, то последовала бы их немедленная реакция. 16 марта, согласно традиции, бывшие воины вместе идут на кладбище и возлагают цветы у памятника погибшим. То, что этот день используют малочисленные группы радикалов, факт. Но, повторюсь, фашистская идеология в Латвии строго пресекается.
— Проблема национализма стала особенно актуальной в Москве в последние недели.
— Надо понять, что ксенофобия жива во всем мире, но она очень опасна. Национальная вражда разлагает общество, а не сплачивает его. На эту угрозу необходимо реагировать немедленно. Желаю московским властям, чтобы они успешно справились с этой проблемой.
— Еще один давний раздражающий фактор — это вопрос о негражданах.
— Да, это тяжелое наследство, но ведь сейчас этот вопрос гораздо менее сложен, чем 20 лет назад. Как же мы решаем его? Мы дали людям право на натурализацию без каких-либо препятствий и ограничений. Они должны лишь выразить свое желание стать гражданами Латвии. Самый большой интерес к получению гражданства был в 2004–2006 годах. Он был вызван вступлением Латвии в ЕС. Потом интерес немного спал.
— А в чем кардинальные отличия между гражданами и негражданами Латвии?
— Если говорить о повседневной жизни, то никакой разницы нет. У них одинаковые социальные пособия и гарантии, пенсии, образовательные возможности, здравоохранение. Некоторые ограничения есть только в политической среде. И то, представьте, неграждане могут создавать свои политические партии.
— Удается ли Латвии сочетать создание сплоченного общества и соблюдение прав национальных меньшинств?
— Эта цель всегда будет стоять перед нами. Важно жить очень сплоченно и при этом не забывать о своих корнях. При президенте работает консультативный совет по меньшинствам. Мы часто заседаем, обсуждаем проблемы и решаем их. Кроме того, в стране действует около 250 разных организаций, которые способствуют развитию культурных связей, культурной жизни русских жителей Латвии и остальных меньшинств.
В этой связи особенную важность приобретает языковой вопрос. Основное образование населения Латвии, которое составляет около 2,3 млн человек, ведется на восьми языках. В первые годы в школе ребенок учится на том языке, на котором говорят в семье. Потом, уже в средней школе, мы заботимся о том, чтобы он хорошо выучил латышский язык и смог полноценно участвовать в общественной и политической жизни. Эта тактика приносит нам успех. Молодежь говорит на латышском очень хорошо и при этом сохраняет в своем запасе русский язык. А ведь будущее в их руках — тех, кому не больше 30.
— При этом власти Латвии отвергают любые разговоры о придании русскому языку статуса официального. Почему?
— Этот вопрос не стоит на повестке дня и, наверное, никогда не будет стоять. По нашей конституции государственным языком является латышский.
— Одна из главных тем в последние недели — это разоблачения WikiLeaks. Вы подтверждаете обнародованную информацию о том, что у НАТО есть план защиты стран Балтии от возможной агрессии со стороны России?
— На этот вопрос можно было ответить и без WikiLeaks. НАТО — это организация коллективной защиты и безопасности. Есть пятая статья устава альянса, которая гласит — "все за одного". Наполнить эту формулировку реальной жизнью помогают планирование и тренировки. Это было, есть и будет. Точно так же российские военные всегда будут планировать оборону своей страны.
При этом надо трезво относиться к этой информации и понимать, что НАТО не представляет угрозы для России и, в свою очередь, не считает вашу страну угрозой для себя. Думаю, что безопасность в XXI веке будет в большей степени основываться на сотрудничестве. Эти тенденции проявились на саммите в Лиссабоне, где прошел саммит Совета Россия—НАТО. Эта атмосфера вчера была и на моей встрече с президентом Медведевым.
— А повлияет ли, на ваш взгляд, сайт WikiLeaks на мировую дипломатию?
— WikiLeaks — это неудобная дипломатическая ситуация, но подобное было и ранее и случится еще не раз. Мы переживем это, и, уверен, никто ни на кого не обидится.
— Совсем скоро наступит Рождество и Новый год. Что вы пожелаете России и Латвии в 2011 году?
— Символично, что мой визит пришелся на канун Рождества. Что мы обычно желаем друг другу в эти дни? Мира и покоя. Уверен, если это будет в каждой российской и латвийской семье, то все у нас получится.
Интервью президента Латвии Валдиса Затлерса "Ъ"