Величайший русский поэт, носитель и выразитель национального духа, наше все — произошел из Африки. Оттолкнувшись от этого факта, известный специалист ИД "Коммерсантъ" по национальному вопросу — спецкор Игорь Свинаренко сделал удивительное открытие.
...Они страшно самобытны и не желают учиться у более успешных соседей, перенимать их полезные привычки. Они полагают, что кто-то обязан окружить их заботой. Там, где они живут, много винных лавок, маленьких и сумрачных. Пара-тройка местных толпятся там у прилавков, ожидая, не нальет ли еще кто — добавить. Штукатурка на их домах облупленная, а асфальт на дороге — весь в выбоинах.
Они любят петь и плясать, и это их искусство благосклонно принимается в разных странах. Их национальные поделки из дерева хорошо раскупаются иностранцами на сувениры. А промтовары они делают такие плохие, что самим тошно. Экономика их держится в основном на добыче полезных ископаемых.
Их начальники совершенно замечательно берут взятки — по этому показателю они занимают верхние строчки в мировых рейтингах. Еще эти начальники любят увозить казенные средства в цивилизованные заграницы и там припрятать.
Кроме добывающих, неплохо развиты у них и некоторые очень вредные производства, которые богатые иностранцы с удовольствием у них размещают. Вообще же они не сильны в производстве, зато охотно берутся что-нибудь распределять.
Законы они не очень уважают — предпочитая им свое понятие о справедливости. Отношения с полицией у них вообще как-то не складываются. Никому не придет в голову оставить на ночь новый дорогой автомобиль возле их дома: не угонят, так непременно что-нибудь отвинтят или просто стекло разобьют из классовых чувств.
Их слабые стороны и недостатки часто пытаются объяснить рабским прошлым. От рабства их очень поздно освободили — многих в 60-х годах прошлого века, а иных и еще позже. Хозяин мог безнаказанно их сечь и продавать вместе с семьями. Но и позже их массово использовали на принудительных работах, часто только за харчи — и они это терпели.
А как их освободили, так многие не хотели от хозяев уходить. Но после все же как-то разбрелись и стали вроде жить каждый своим умом.
Они не очень любят улыбаться, им кажется, что так они унижаются перед чужими,— и им спокойнее, когда лица их насуплены.
Вообще они не очень обязательные, пообещают — забудут, сделают — так плохо... Они обыкновенно переходят дорогу на красный, когда другие стоят и ждут.
С особым гордым чувством они относятся к автомату Калашникова...
Вы с какой строчки уже знали, про что это я? А я про то, что мы с неграми — близнецы-братья. Помните, Михалков-Кончаловский пересказывал слова кого-то из великих: русские потому мучаются вечными вопросами, что у них кожа белая — будь она другого цвета, им легче было бы найти свое место в мире?
Родство наше внутреннее с неграми не скрыть. Вы помните кинофильм "Цирк" с отображением большой любви белых русских к симпатичному черному ребенку? А сколько было у нас мулатов — детей фестиваля?
А не хотите ли примеров из народной мудрости? Вот тонкая русская поговорка: полюбите нас черненькими, а беленькими нас всякий полюбит. А о всяком опыте приличной жизни говаривали при Советах: жил как белый человек! Это черное — оно проскальзывает там и тут. Говорят же: русского черного кобеля не отмоешь добела.
Если оглянуться вокруг, думая про наш черно-белый менталитет, можно увидеть забавные картинки. Помните, как в перестройку про СССР говорили: та же Верхняя Вольта, только с ракетами?
А вот населенный одесситами Брайтон-Бич, на котором раньше жили в основном кто? Черные там жили, а наши их вытеснили. И это удивительно, потому что раньше всегда было возможно только наоборот: черных никто не мог вытеснить, это они у всех отвоевывали кварталы.
Или взять сегодняшний день. Куда хилому белому налу супротив посконного, сермяжного, истинно русского черного нала? Слабо.
Конечно, во всех этих рассуждениях насчет нашего с ними сходства есть определенные натяжки, видные невооруженным глазом. Да, оба этноса получили свободу почти одновременно. Но одному ее дали с барского плеча, на халяву досталась,— а другой-то народ в огромных количествах за нее сражался с оружием в руках, на настоящей войне, которая шла четыре года. И он ее после уж никому не отдал и вроде не собирается. А у другого, которому свобода досталась на халяву, ее так же не спросясь отняли. Не далее как в 1917 году. А потом, в 1991-м, вроде опять вернули, хотя он и не просил ее вовсе. Ну дали, и ладно. Правда, на волю отпустили без земли, то есть свобода не очень настоящая, условная.
А что особенно обидно: вроде ж одновременно — одни и те же века — в двух больших странах грабили и эксплуатировали своих рабов. Но! Одна страна награбленное скопила и построила богатое государство, и теперь даже неплохо платит потомкам рабов, которые по разным причинам не работают. А другая страна грабила ничуть не менее азартно, но где ж награбленное? Пропало, прокутили, прогуляли, пропили. Зачем мучились и грабили? Смысла совершенно никакого. Лучше б сидели, пили пиво...
Пара слов читателю, который на сравнение с неграми обиделся: так вы ж расист! И не стесняетесь этого! А белые расизма обыкновенно стесняются — это черные его выпячивают. Темный, извините за каламбур, вы человек! А я тоже хорош — сижу тут с вами, в умные беседы разговариваю...