50 лет назад "Огонек" писал о новом и знаковом явлении советской жизни — фарцовщиках. "Бурлит городская жизнь, но мы сегодня поговорим о накипи, о той самой накипи, которая днем таится где-то в глухих закоулках, а по вечерам выползает из своих щелей на светлые московские проспекты — так начинается очерк "Накипь", написанный по итогам рейда комсомольского спецотряда Свердловского райкома ВЛКСМ.— Центральный телеграф, ГУМ — здесь форца (тогда правила написания этого жаргонного слова еще не устоялись.— "О") творят свои грязные делишки, пристают к иностранным туристам, выпрашивая поношенные тряпки, щеголяют друг перед другом попугайскими нарядами... Вот 19-летний Сергей Осмоловский, обосновавшийся на подступах к ГУМу. Среди такой же братии он именуется "королем пластинщиков" — проще говоря, он спекулирует грамзаписями на рентгеновских снимках. По телефону "король" договаривается с заказчиком, его помощник Евгений Горкун доставляет "заказ" по адресу — все, как было у замоскворецких купцов-воротил. Еще один типичный представитель накипи: "Колька-цыган" — так зовут его дружки. Спекулянт, маклер, хулиган — всех его "достоинств" и не перечислишь. Настоящую свою фамилию и место работы он забыл давно и прочно. А вот Владимир Иванов, он "живет на золоте". Целыми днями он околачивается около ювелирных и скупочных магазинов — покупает, перепродает. Деньги — вот его цель, весь его немудреный идеал..." Очерк произвел в 1960 году эффект разорвавшейся бомбы: до этого советская пресса вообще не признавала наличие в СССР фарцовщиков, первые перекупщики модной одежды появились в Москве лишь после Московского фестиваля молодежи и студентов 1957 года. Говорят, Хрущев, ознакомившийся с очерком, пришел в настоящую ярость и потребовал усилить борьбу со спекуляцией. В итоге Политбюро ЦК КПСС приняло постановление "Об усилении борьбы с контрабандой и нарушением правил о валютных операциях", по которому фарцовщики были приравнены к крупным расхитителям госсобственности, что влекло за собой увеличение срока лишения свободы до 15 лет. Но справиться с теневой экономикой власть уже так и не смогла.