Хронограф Такэси Китано

"Я хотел, чтобы публике было весело так же, как мне, когда я создавал свои работы. Этой экспозицией я хочу показать другое "искусство", менее пафосное и доступное для всех",— говорит японский актер и режиссер Такэси Китано про свою первую выставку картин, видео и объектов в парижском фонде современного искусства Cartier. Для стеклянных стен этого почти прозрачного здания Китано не первый режиссер, выступающий в роли художника. Несколькими годами раньше фонд сделал ретроспективу Дэвида Линча, которая до сих пор путешествует по миру и даже успела побывать в Москве. Но если о художественных экспериментах Линча было известно давно, то Китано до последнего держал свое хобби подальше от публики, каждый раз отвечая отказом на предложения о выставке. Заманить режиссера в музейное пространство удалось лишь директору фонда Cartier Эрве Шандесу.

Два выставочных этажа и территорию сада Такэси Китано превратил в забавный аттракцион, который виден даже с противоположной стороны бульвара Распай, неожиданностей и доброй иронии. Неудивительно, что дети здесь визжат от радости, сражаясь с родителями за пистолет с красками, чтобы из него "расстрелять" очередного картонного динозавра. В мир детства отсылает и название выставки "Сын художника" ("Gosse de peintre") — так дразнили в школе будущего режиссера, сына бедного маляра.

Посетителей встречает улыбчивый манекен, воспроизводящий Китано в полный рост, который держит в правой руке собственный мозг. Месседж очевиден: здесь собрано все, чем занята голова художника, но только думать над этим совсем не обязательно. Есть, однако, и трагический подтекст у этого автопортрета: после тяжелой аварии, в которую Китано попал в середине девяностых, врачи настаивали на мозговой операции. На восстановление потребовалось несколько лет. Тогда и были написаны первые картины.

Цветок каалы вместо головы у пингвина или подсолнух — у льва, два подсолнуха распустились в глазах у совы — причудливые животные-гибриды вошли в фильм "Фестиваль", который принес ему венецианского "Золотого льва" и мировую известность. На выставке картины дополнены вазами, которые точь-в-точь повторяют странных мутантов. Два зала отданы под видеопроекты. Часть из них — нарезка из собственных комедийных телепередач. Другой проект сделан по заказу фонда Cartier — это несколько скетчей, обыгрывающих стереотипы европейцев по отношению к Японии. Набор стандартный — самураи, гейши, суши, кабуки и каллиграфия.

В мире художника Такэси Китано, как в детском воображении, возможно все. И идеальное сочетание юмора и фантазии находит воплощение в его фантастических объектах, которые заполнили весь второй этаж. Посреди зала взгромоздилась швейная машина Zinger, похожая на тяжеловесный конвейер, издающий устрашающие звуки и прикладывающий неимоверные усилия для выпуска ничтожной швейной строчки,— так Китано подсмеивается над пафосным и неповоротливым современным искусством. Один из объектов вынесен в сад, где размещена небольшая деревянная площадка с лестницей на дерево. На одной ветке — цветущей — в маленьком дупле живет добрый дух, на другой — засохшей — в банковской ячейке, окруженный стопками банкнот, сидит алчный толстяк. А внизу помещено тело человека, в котором сосуществуют два этих начала. Справедливость, разумеется, торжествует: добряк довольно комфортно живет в сердце, а его вечному сопернику достается лишь печень.

На создание некоторых работ Такэси Китано подтолкнуло его давнее увлечение точными науками. Так, инсталляция, названная математическим термином "Probabilite du hasard", наглядно демонстрирует несоответствие масштабов времени в человеческой жизни и во вселенной. В вибрирующую сферу помещены разобранные на мельчайшие части часы, а хронограф отсчитывает время со дня его рождения — 18 января 1947 года. Циферблат у этих часов, разумеется, напоминает одну из самых знаменитых часовых моделей Cartier.

"Вероятность появления жизни на планете может сравниться с вероятностью того, что все части этих часов соберутся вместе",— утверждает Китано. Возможно, в один день эти часы и примут первоначальный вид. Но сегодня своей выставкой этот хмурый на вид, серьезный японец со шрамом на лице вывел другую теорию и играючи повернул ход своего хронографа вспять.