Двойной удар

В Большом зале Филармонии отметили 75-летие московского дирижера Геннадия Рождественского — концертом главного оркестра Санкт-Петербургской филармонии под руководством и с конферансом самого юбиляра. В свое торжество маэстро пожелал включить премьеру Двойного концерта петербургского композитора Бориса Тищенко. Слушал ВЛАДИМИР РАННЕВ.

       Двойной концерт для скрипки и фортепиано со струнным оркестром Бориса Тищенко — сочинение, написанное специально к этому вечеру, хотя юбилею и не посвященное. Сложное, серьезное, а порой и трагическое. Борис Тищенко — композитор "фундаментальной музыки", то есть музыки больших мыслей и страстей, глубокого философского пафоса. Вряд ли кто из живущих ныне его коллег почитает себя творцом-миссионером и имеет к тому же на это право. Тищенко убежден, что имеет. За его плечами почти 150 опусов во всех мыслимых жанрах, а его балет "Ярославна" — один из классических хитов послевоенной ленинградской музыки. Кроме того — мировое признание, лидерство в петербургской композиторской школе, свой класс в Консерватории, правительственные награды. Но главное — он был любимым учеником своего великого учителя, Дмитрия Шостаковича, и наследовал от него особое, теперь уже редко кем востребованное отношение к творческому акту как служению, преображению мира.
       Во времена "советского симфонизма" композитор слыл большим реформатором и даже музыкальным диссидентом, за что ему не раз трепали нервы те, кому это вменялось в обязанность. Но дирижеры любили играть его музыку, зная ей истинную цену. Один из таких — Геннадий Рождественский. Впрочем, именно этот дирижер — рекордсмен по премьерам отечественной симфонической музыки. Партитуры Бориса Тищенко давно прописались на его пульте, поэтому новый опус композитора прозвучал в интерпретации маэстро безупречно.
       Геннадий Рождественский обычно любит комментировать со сцены исполняемую музыку, игнорируя тем самым филармонические ритуалы. Делает он это с отменной иронией, не злоупотребляя терминологией, но и без популизма. На сей раз дирижер вызвал на сцену композитора и так рассказал, чем тот хорош и за что он его любит, словно представлял своего приятеля другим своим приятелям.
       Постепенно разговор перекинулся на предстоящую премьеру, и Рождественский как бы невзначай вытянул из композитора некоторые разъяснения к его сложному музыкальному языку. Этот дуэт — редкий случай ненавязчивого осведомления публики о технологических микросхемах современной музыки. Причем обошлось без снобизма и занудства.
       Премьерный Двойной концерт можно считать примером эталонного стиля Тищенко. Знаток его музыки мог бы заметить некоторую конструктивную предсказуемость, но, в конце концов, никто не смеет упрекать автора в эксплуатации собственных же идей и принципов. В сугубо профессиональном смысле этот концерт как раз совершенен. Что же касается иных смыслов, то здесь композитор остался верен своему художественному кредо, которое он постоянно повторяет ученикам: "Музыка — это разговор души с богом". Эта формула может показаться архаичной и девальвированной, как и сами ее ключевые слова — "душа", "бог". Но только не в отношении Бориса Тищенко, ревностно отстаивающего своей музыкой ренессансные идеалы "великого искусства".