Сближение официального Киева с Западом и отдаление его от Москвы нельзя объяснить только сиюминутной политической конъюнктурой. Это прежде всего следствие исторических и географических условий развития обоих государств.
В некотором царстве, в некотором государстве наступил период феодальной раздробленности, совпавший с иностранным вторжением. Центр государственности сместился на северо-восточную лесистую окраину. Окраина возвысилась и через несколько веков присоединила к себе бывший центр страны. Только теперь все поменялось местами: бывший центр стали называть Окраиной, а бывшую окраину — центром. Затем, в наши дни, Окраина обрела независимость, но сохранила свое новое название. А старое осталось за центром.
Дочки-матери
Такова вкратце история отношений России и Украины. И клубок противоречий, существующих между Москвой и Киевом, во многом связан именно с ней. Не случайно первые яростные украино-российские дискуссии начались как раз в сфере истории и культуры и в первую очередь касались древнерусского наследства. Так уж случилось, что, хотя большая часть земель Древней Руси вместе со столицей, "матерью городов русских" Киевом, расположена на территории Украины, реальной владычицей наследства оказалась одна из самых младших дочерей — Москва. В самом деле, не называть же древнерусский язык и культуру "древнеукраинскими"? С другой стороны, не совсем логично получается: киевские князья Олег, Ярослав Мудрый и Владимир Красное Солнышко именуются русскими, тогда как киевские президенты Леонид Кравчук и Леонид Кучма — украинцами.
Украинец Даниил и русский Александр
Пути-дороги Украины и России разошлись не в Беловежской Пуще поздней осенью 1991 года, а гораздо ранее. В XIII веке перед поверженной Батыем Киевской Русью встала проблема выбора исторического пути. Зажатая между татарской конницей на Востоке и напирающими с Запада ливонцами, она должна была выбрать, к кому прислониться — к Орде или к Ордену?
Александр Невский пошел на союз с Ордой, став таким образом первым в российской истории евразийцем. И, если хотите, первым русским. Князь Даниил Галицкий предпочел опереться на католическую Европу, став первым украинцем и положив тем самым начало западничеству. Кстати, нынешний государственный флаг Украины происходит от стяга Даниила Галицкого.
Русины и малороссы
Однако заочный спор Даниила Галицкого и Александра Невского с их смертью не закончился: дискуссия между западниками и востокофилами не прекращалась с тех пор ни в России, ни на Украине. Из украинских западников в России наиболее известен Мазепа, из востокофилов — Богдан Хмельницкий.
Наиболее острые формы дискуссия приняла в XIX веке, когда на восточной окраине Австро-Венгерской империи, за Карпатами, возникло национальное движение русинов, возрождавших "русский" (а не "украинский" или "малороссийский") язык и мечтавших о восстановлении независимой Прикарпатской Руси, которая собрала бы под руку все отчие земли с Киевом во главе. А в России в это время развернулась жесткая перепалка между теми, кто признавал за украинцами право писать и творить на украинском языке (а тем самым и самобытность украинцев как отдельного, отличного от "москалей" народа), и теми, кто считал малороссийский таким же диалектом русского языка, как вологодский или нижегородский и отказывал ему в праве на литературность. К последним принадлежал и известный неистовый критик-демократ Виссарион Белинский, не жаловавший, как известно, Тараса Шевченко именно за то, что последний писал своего "Кобзаря" на малороссийском.
Одни говорили о Руси, сопернице и исторической альтернативе России, другие — о Малороссии, украине (окраине) империи.
Восток и Запад
В наше бурное время идеологемы прошлого столетия обрели странное воплощение: страна, долгое время разделенная на Левобережье и Правобережье, объединилась и обрела независимость, но при этом не как самодостаточная Русь, а как Украина-окраина. А точнее, две окраины: московская Украина и австро-венгерское Закарпатье.
Вообще подобное размежевание характерно для всех постсоветских стран, расположенных на линии геополитического разлома между Западом и Востоком. Но наиболее остро эта проблема стоит именно для Украины, в которой, в отличие от соседних Молдовы и Белоруссии, западная и восточная части примерно равны. А опыта сожительства в рамках единой независимой страны — кот наплакал.
Не стихает застарелый спор и сегодня: на последних президентских выборах напиравший на тезис российско-украинского сближения Леонид Кучма обошел на полкорпуса западника Леонида Кравчука. Президентские выборы выявили четкую геополитическую стратификацию страны: электорат Кучмы — это преимущественно восток и юг страны, электорат Кравчука — Западная Украина. Впрочем, эта тенденция впервые была зафиксирована еще на первых президентских выборах, когда запад страны голосовал за руховца Черновила, а восток — за Кравчука.
Теперь оппоненты Кучмы обвиняют его в нарушении предвыборных обещаний — заметном дрейфе на Запад. Судя по всему, и восточный, и западный украинский электорат стабильны как в симпатиях, так и в ошибках. Поэтому можно смело прогнозировать, что если на следующих выборах Кучме будет противостоять кандидат с пророссийской программой, то коллизия повторится: запад — за Кучму, восток — против.
Геополитический маятник
Такие маятниковые колебания — между Западом и Востоком, Даниилом Галицким и Александром Невским, Мазепой и Богданом Хмельницким — украинская политика будет, по всей видимости, совершать еще долго. Тенденции могут сменять друг друга, но последовательно: на авансцену будут выноситься то западнические знамена незалежности, то пророссийские стяги реинтеграции. А личные взгляды и пристрастия самих президентов вряд ли будут играть существенную роль.
Очевидно и распределение в этой геополитической игре ролей между Правобережьем и Левобережьем. Антимосковский запад выступает защитником и хранителем украинской независимости. А пророссийский восток призван служить своего рода буфером, смягчающим остроту трений между Киевом и Москвой. Избрание лидера востоком порождает как у украинских, так и у российских сторонников реинтеграции иллюзию скорейшей смены курса официального Киева. Но избранный востоком лидер неизбежно приходит к западническим ценностям. Потому что в противном случае, во-первых, возникает угроза по меньшей мере потери части суверенитета, во-вторых, неизбежна внутренняя конфронтация (пример тому — ситуация в Белоруссии). Что в случае с Украиной чревато в лучшем случае расколом страны.
Подобное распределение ролей вполне закономерно, так как основная внешняя угроза независимой Украине (пусть и гипотетическая) исходит все-таки не с Запада, а с Востока. Как ни крути, но и территориальные претензии, и скепсис в отношении самого существования независимой Украины имеют место в России, хотя это мнение не официальных властей, а оппозиции.
Совершенно противоположной картина была бы в случае, если бы на западе Украина граничила не со странами Вышеградской группы, а, предположим, с Австро-Венгерской федерацией. В этой ситуации роль сторонника независимости (от западного соседа) перешла бы к востоку. В качестве примера можно вспомнить Приднестровье, которое твердо и последовательно выступает против интеграции Кишинева и Бухареста.
Впрочем, украинский геополитический маятник, как и любой другой, не может колебаться вечно. И с течением времени ход его будет сокращаться, а в итоге он остановится вовсе. Правда, произойдет это не раньше, чем будут выработаны общенациональные приоритеты, равно приемлемые как для запада, так и для востока. А в России согласятся увидеть в Украине близкую, родственную, но другую Русь.
АЛЕКСАНДР ТИХОНОВ
-------------------------------------------------------
1. Св. блгв. князь Александр Невский по происхождению — не русский, а украинец
2. Сторонников союза с Россией на Украине примерно столько же, сколько его противников