Цена вопроса

Михаил Маргелов, председатель комитета по международным делам Совета федерации

Подготовка к очередному саммиту Евросоюза прошла на фоне институционального кризиса сообщества. Хотя, казалось бы, осталось всего ничего: уговорить президента Чехии поставить подпись, без которой Лиссабонский договор вступить в силу не может. Кстати, и руководство Словакии солидарно с чешским президентом. Потому что компенсационные иски по поводу имущества судетских немцев могут завалить и словацкие суды.

Думаю, что к следующему саммиту это препятствие к учреждению Европейской службы внешних действий Евросоюза убрать удастся. Вопрос в том, будет ли это означать, что политические элиты стран сообщества обрели наконец общее видение проблем международной безопасности и мироустройства.

Пока согласованного внешнеполитического проекта у Евросоюза нет. Дискуссии там сосредоточиваются на мелочах. Претензии Комиссии европейских сообществ (КЕС) на роль ведущего института общей политики не находят поддержки. Трудно судить, как вновь создаваемая наднациональная служба справится со стремлением членов ЕС к суверенитету в области той же безопасности. Бесспорно, что внешнеполитическая деятельность Евросоюза в целом не идет ни в какое сравнение с международным влиянием его членов.

Эксперты объясняют это тем, что ответственные решения Брюссель вынужден принимать с оглядкой на "замыкающего" ту или иную проблему члена сообщества. То есть не усреднять "общий знаменатель", а принимать его низшее значение. Кстати, нет уверенности, что Европейская служба внешних действий тут же изменит такую практику. Лиссабонский договор — документ компромиссный, он возник в ответ на рост "евроскептических" настроений, а потому в сравнении с проваленной евроконституцией менее четок. Для многих проблем этот договор сохраняет принцип консенсуса, оглядку на "замыкающего". Это создает сложности не только Евросоюзу, но и тем, кто находится с ним во внешнеполитических связях. Так, трудности в работе над новым соглашением о партнерстве и сотрудничестве с Россией возникают в том числе из-за недостатка полномочий КЕС.

Для нас, конечно, важно, какой будет политика ЕС после того, как в нем появится новое внешнеполитическое ведомство. Варианты есть, но я уверен, что эта политика из-под евроатлантического зонтика не выйдет. Следовательно, роль США в основных вопросах той же безопасности Евросоюза сохранится. И очень кстати, что институционализация внешней политики сообщества совпадает во времени с перезагрузкой отношений России и США. Потому что от характера этих отношений зависят и связи по линии Россия--Евросоюз. В России есть понимание того, что нам необходима модернизация. Совершенно очевидно, что европейские модели нам ближе американских. Но мир так устроен, что эффективность сотрудничества по этим моделям с Европой сильно зависит от тесноты нашего сотрудничества с Америкой.

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...