премьера / кино
Сегодня в прокат выходит научно-фантастический боевик "Клоны", в котором герой Брюса Уиллиса занимается рутинным для него занятием, а именно — спасает мир, на этот раз от передовых технологий. Технологии эти хоть и бесчеловечны, но в высшей степени удобны, так что финальная благодарность человечества непрошенному спасителю показалась ЛИДИИ МАСЛОВОЙ неочевидной.
Когда в конце "Клонов" Брюс Уиллис, играющий отважного фэбээровца, побеждает всех, заурядные граждане должны скорее расстроиться — его победа чревата радикальной сменой образа жизни для всего обленившегося человечества, привыкшего валяться в засаленных халатах на специальных креслах, которые позволяют дистанционно воспринимать ощущения от биороботов, живущих вместо людей. Ощущения поступают в человеческий организм исключительно приятные, в то время как всякие негативные психические и физические воздействия клоны мужественно берут на себя.
Имя режиссера "Клонов" Джонатана Мостоу прежде всего ассоциируется с фильмом "Терминатор-3: Восстание машин", и в общем-то по смыслу "Клоны" к той картине ничего не добавляют. Показывая, до чего дошел прогресс, авторы протестуют против разобщенности людей из-за засилья технических средств коммуникации. Жить самому, не прячась за клоном, довольно мучительно, однако, чтобы сохранить свою суть и остаться человеком, нужно пожертвовать комфортом, а ценить жизнь начинаешь только тогда, когда чувствуешь боль. Впрочем, не мыться, не бриться и не вылезать из пижамы несколько дней, что смело себе могут позволить люди будущего в "Клонах", иногда просто приятно. По контрасту с людьми, которые могут выглядеть и пахнуть бомжевато (зато это настоящий вид и запах), безупречные клоны символизируют фальшь и искусственность. Суррогатного Брюса Уиллиса с белокурой челочкой и гладко отполированным личиком окружает аналогичная пупсиковая красота: на работе у героя одна кукла Барби (Рада Митчелл), дома — вторая (Розамунда Пайк). Жена героя работает в салоне красоты, где женским клонам шлифуют морды, и на мужа, предложившего романтически, без двойников, закатиться вдвоем на Гавайи, смотрит волком. На самом же деле в реальности она увядающая растрепанная женщина, страдающая депрессией из-за гибели ребенка. Именно эту несчастную тетеньку испитого вида, а не замещающую ее румяную суррогатную красотку герой весь фильм жаждет прижать к своему истосковавшемуся по человеческому контакту сердцу — это на самом деле его главная цель, а не расследование загадочных убийств нескольких клонов, которые вроде бы должны гибнуть совершенно безболезненно для управляющих ими людей, однако умудряются напоследок взорвать хозяевам мозг.
Пострашней разорвавшегося мозга оказываются ощущения героя, когда он выходит на улицу самостоятельно, без клона, и с непривычки испытывает дискомфорт. Напуганный герой вбегает в ближайший магазин присмотреть себе какого-нибудь пластмассового Кена, чтоб не так тошно было передвигаться по реальности, но дешевый клон в базовой комплектации имеет настолько тупой вид, что, идентифицировавшись с ним, герой Брюса Уиллиса начинает ощущать себя абсолютным бревном и, стиснув зубы, продолжает расследование в натуральном виде. В ходе следствия он встречается с толстым негром (Винг Реймс), который кликушествует насчет антигуманности клонов, а также с их изобретателем (Джеймс Кромвелл), которого с героем роднит трагический опыт — оба пережили смерть сыновей. Две эти симметричные душевные раны должны подогреть хотя бы минимальный эмоциональный интерес к сюжетной интриге, состоящей в том, что многие из персонажей, скрываясь за клонами, оказываются не теми, за кого себя выдают, а хакерское искусство вообще позволяет подключиться к управлению любым двойником и окончательно все запутать. Печальная, но все-таки ясность наступает, когда все уничтоженные героем под одну гребенку клоны с пугающей синхронностью валятся замертво, а их потрясенные хозяева растерянно, как зомби, бродят по улицам. Пожалуй, слаженность действий многочисленной массовки можно считать главным режиссерским достижением Джонатана Мостоу.