Том Тыквер — единственный из немецких режиссеров, имеющих международную культовую репутацию: его фильм "Беги, Лола, беги" был одним из первых чемпионов перекачки из интернета. Прозорливые продюсеры приметили красивого талантливого мальчика Тома еще раньше: фильм "Роковая Мария" стал фестивальным и прокатным шлягером, получил награды и принес режиссеру славу "будущего немецкого Линча". Главными достоинствами его фильмов считались саспенс и интеллектуальный жанр.
Том Тыквер — единственный из немецких режиссеров, имеющих международную культовую репутацию: его фильм "Беги, Лола, беги" был одним из первых чемпионов перекачки из интернета. Прозорливые продюсеры приметили красивого талантливого мальчика Тома еще раньше: фильм "Роковая Мария" стал фестивальным и прокатным шлягером, получил награды (одну из первых — у нас в Сочи) и принес режиссеру славу "будущего немецкого Линча". Главными достоинствами его фильмов считались саспенс и интеллектуальный жанр.
Потом, как и положено восходящей звезде, Тыквер долго метался между соблазнами авторской карьеры и коммерческого успеха. Эта дорога и привела его к "Интернационалу", стыдливо переименованному в нашем прокате в неуклюжий "Интернэшнл" — видимо, чтобы ослабить ассоциации с пролетарским гимном. Между тем едва ли не лучшее в картине — ее название, звучащее с едкой иронией. Ведь интернационал нашего времени — это мировой сговор мафий, корпораций, банков, спецслужб, словом, реальных хозяев мира, овладевших им без всякой революции. Именно это подчеркивает рекламный слоган фильма: "Они контролируют мир. Они контролируют вас. И каждый платит".
Том Тыквер берет за основу финансово-политический скандал 1980-х--начала 1990-х годов с B.C.C.I — Международным коммерческим кредитным банком. В фильме он переименован в I.B.B.C., прописан в Люксембурге и еще больше демонизирован в соответствии с нынешним триумфом глобализма и успехом теорий заговора. Зловещий банк финансирует международный терроризм (еще один современный аналог Интернационала), русскую и итальянскую мафию, организует путчи в слаборазвитых странах, торгует оружием и убирает всякого, кто встанет поперек этих проектов.
Именно такую опасную миссию берет на себя агент Интерпола Сэлинджер в исполнении Клайва Оуэна — мужественного красавца, внешне немного похожего на самого Тома Тыквера и дающего, таким образом, режиссеру шанс еще выразительнее вписаться в борьбу с мировым злом. Уже первый крупный план героя не оставляет сомнений: это гибрид Джеймса Бонда с Дон Кихотом, герой, всерьез, без всякой иронии озабоченный бедами человечества и намеренный спасать мир от самого себя. Сэлинджер американец, и, наверное, только это обстоятельство может объяснить его девственную наивность и тот священный ужас, который охватывает героя при виде плохих людей и их грязных делишек.
Столько же отношения к реальности имеет подруга Сэлинджера, которую играет Наоми Уоттс. Впрочем, это беда почти всех фильмов с безупречно положительными героями: их антагонисты гораздо убедительнее и ближе к жизни. Самый яркий персонаж этой истории — консультант криминального банка и бывший агент "Штази" (некогда гэдээровский, а ныне международный актер Армин Мюллер-Шталь).
Международность определяет и географию, и историю создания самого фильма, финансированного немецко-американским (так и хочется сказать, преступным, но это, конечно, не так) альянсом. Камера совершает туристический рейд по деловому маршруту Берлин--Лион--Милан, отдыхает на итальянских островах и любуется красотами Стамбула. А кульминационный эпизод разыгрывается в декорациях нью-йоркского Музея Гуггенхайма: здесь происходит сумасшедшая перестрелка, претендующая на отдельное место в истории кино. Все было бы чудесно, если бы разразившийся мировой кризис не стал косвенным опровержением теорий заговора. Впрочем, авторы не виноваты: ведь фильм был готов еще летом прошлого года, но тест-показы прошли так плохо, что пришлось организовать досъемки и отложить релиз до февраля.