В Ейске (Краснодарский край) вчера началось судебное разбирательство по делу о пожаре в доме инвалидов и престарелых станицы Камышеватской, в результате которого 63 человека погибли, а 30 получили отравления и ожоги. Прокурор огласил обвинительное заключение, после чего суд приступил к допросу потерпевших. Подсудимые, директор учреждения Галина Кровель и ее заместитель Юрий Божко, вину не признали.
Судья Алексей Мокроусов на десять минут удалился в совещательную комнату, предварительно сообщив тележурналистам, что они должны свернуть камеры, но могут остаться. Вернувшись, судья огласил решение, согласно которому ходатайство о возврате дела в прокуратуру было отклонено. По остальным ходатайствам он сообщил, что они «будут рассмотрены в ходе заседания».
Затем слово дали государственному обвинителю Денису Ролетнему. Он напомнил, что пожар в доме престарелых произошел в ночь на 20 марта 2007 года. В огне погибли 63 человека, 30 были госпитализированы. По результатам расследования директору дома престарелых Галине Кровель и ее заместителю по административно-хозяйственной части Юрию Божко, отвечающему за соблюдение правил пожарной безопасности, было предъявлено обвинение по ч. 3 ст. 219 УК РФ («Нарушение правил пожарной безопасности, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц»). Данная статья предусматривает наказание до пяти лет лишения свободы.
«Кровель до момента пожара грубо нарушала правила пожарной безопасности, установленные Министерством чрезвычайных ситуаций Российской Федерации,— утверждал гособвинитель.— Божко, зная о фактах курения в доме престарелых (из-за этого и произошел пожар.— „Ъ“), не принял мер по их предотвращению». По словам представителя прокуратуры, инструктаж по мерам пожарной безопасности в доме престарелых проводился «формально», обвиняемый же Божко подделывал подписи сотрудников о якобы пройденном инструктаже. Гособвинитель Ролетний пояснил, что проверка Госпожнадзора в 2006 году выявила 36 нарушений правил пожарной безопасности, на которые были выписаны предписания об устранении. Подытоживая, он сказал: «Следствие считает, что неисполнение и ненадлежащее исполнение обязанностей подсудимыми Кровель и Божко напрямую связано с возникновением пожара, в результате которого погибли 63 человека».
Адвокат Петр Матросов заявил, что на момент пожара 30 из 36 нарушений были устранены. «Но если нарушения, которые остались, были так опасны, то почему они не приостановили деятельность дома престарелых? Если бы пожарная охрана это сделала, то никто бы не погиб»,— сказал господин Матросов. В свою очередь адвокат Ищенко заявила, что вообще не понимает, что инкриминируют ее подзащитному Божко: «В обвинительном заключении Божко был упомянут всуе!» Ее поддержал господин Матросов, заявивший, что «каждый должен четко знать, в чем он конкретно обвиняется, в отношении Юрия Божко этого не прозвучало».
Суд попросил прокурора прочесть обвинительное заключение в отношении подсудимого Божко. После того как гособвинитель зачитал его, господин Матросов заявил, что «гособвинение зачитало то же самое, что и в отношении его подзащитной, только изменив фамилию».
Затем начался допрос потерпевших. На заседание, кстати, пришли только 8 из 39 родственников погибших. Да и их потерпевшими можно было назвать весьма условно — эти люди, по разным причинам сдавшие своих родных и близких в дом престарелых, бывали у них крайне редко, а о трагедии в основном узнали из СМИ. Большинство из них не имели претензий к подсудимым. «У меня был инфаркт, затем инсульт, и я три - четыре месяца не приезжала,— рассказала, например, суду пожилая пенсионерка Зинаида Каменева, у которой погиб муж, инвалид Великой Отечественной войны.— Я его по углям, ранениям, культям опознала. У меня нет претензий. Его уже не вернешь». Старушка пришла в суд, несмотря на больные ноги.
«Они (подсудимые.— „Ъ“) не виноваты, виновны другие лица, которых увели от уголовной ответственности. Это и администрация колхоза, расформировавшая пожарную команду в станице Камышеватской, пожарные Ейска (они очень долго добирались до места ЧП.— „Ъ“), директор Морьевской птицефабрики, который отказался послать пожарную машину»,— сказала „Ъ“ уже после заседания адвокат Ирина Ищенко.
Илья Ливада, Ейск