В ТВ-галерее открылась выставка известного московского фотохудожника Владислава Ефимова "Таблицы". На сей раз кроме фотографий он показал работы на видеоэкране, сделанные с применением компьютерной технологии. Выставку комментирует ЕКАТЕРИНА Ъ-ДЕГОТЬ.
Фотография — излюбленный материал современного искусства; это настолько известно, что даже и говорить неловко. Владислав Ефимов относится к тем немногим авторам, которые не просто используют чужие фото, но и снимают сами. Это не означает, однако, что фотографии его отличаются так называемым "творческим подходом". Все то, что традиционно называют творчеством, изобретательностью и трудом, остается за пределами конечного произведения художника Ефимова. Его работы построены по одному и тому же принципу: вначале художник нудно, кропотливо, прилежно исполняет некий объект, затем его фотографирует, затем уничтожает. Экспонируется только фото. О том, что объект съемки есть дело чьих-то рук, зритель, собственно говоря, знать не должен, а догадаться трудно. "Белые нитки" незаметны, результат, словно обмылок, монолитен и напоминает нечто неприятно биологическое, даже если и не разглядеть в биоморфных очертаниях использованные Ефимовым черепа птиц и полуразложившиеся тела рыб (его работы связаны с традицией фотографии у сюрреалистов, которые тоже предпочитали сплавленные формы прямому коллажу).
Когда современный художник экспонирует фотографию, свою или чужую, собственно эстетические перипетии разворачиваются, как правило, уже после момента съемки. Главное — пространство социальной жизни фотографии, ее контекст, само же фото остается пустым и невинным; обнаруженное где-нибудь на чердаке или сделанное от нечего делать, оно не ведает, что к чему, и является всего лишь предметом манипуляции. У Ефимова же все по-другому — огромный труд и время он инвестирует в то, что предшествует фотографии, что остается за ее рамками, но давит тяжким грузом. В произведении, таким образом, труд и время сублимируются.
Зритель для ефимовских работ предполагается сосредоточенный и одинокий — некоторые произведения представляют собой коробочки с маленькими отверстиями для одной пары глаз. На выставке в ТВ-галерее вместо маленькой коробочки — большой отсек за стеклянной стеной, столь же недоступный для зрителя. Объекты все так же "неизъяснимы" и порождают зрительскую немоту, поскольку у него не находится для них подходящего слова. Почти болезненная сосредоточенность зрителя не на произведении, а на своем восприятии его, есть тот род довольно тяжелого психологизма, который Ефимов напускает на посетителя своих выставок.
В работах, показанных в ТВ-галерее, заметны и дополнительные усилия, направленные на то, чтобы сделать предмет не просто незнакомым (поскольку он не имеет реального прототипа, узнать его и так невозможно), но недоступным пониманию. Слепив свои причудливые объекты, сфотографировав их, Ефимов расчленяет фотографии и склеивает их, а затем выпускает на видеоэкран, где их части калейдоскопически меняются, пульсируют в соответствии с непредсказуемой компьютерной логикой. Труд компьютера, мгновенный и равнодушный, как будто сводит на нет труд Ефимова, явно превосходя его в скорости.
Вкладывать столь большую работу в само произведение, а не в то, как оно будет экспонироваться и как будет восприниматься имидж автора, — конечно, довольно архаично. Но важно, что труд этот подчеркнуто напрасный, избыточный, следы его старательно уничтожены, и напоминает он скорее жертвенную акцию. Ефимов жертвует и собой, и предметом своей съемки, который он и создает, и уничтожает. Мертвые птицы и рыбы совсем не случайны в его насквозь прогнивших композициях. Ефимов, конечно, один из виднейших некрореалистов нашего искусства, куда более маниакально последовательный, чем так себя называющие бодрые и жизнерадостные петербургские авторы. Смерть для него — не элемент сюжета, а цель творчества и принцип поэтики. Это-то и делает его автором вполне актуальным, поскольку современный художник — несомненно, могильщик действительности. А может быть, таков художник вообще.
Адрес ТВ-галереи: ул. Б. Якиманка, д. 2/6