На прошлой неделе президент подписал еще один указ из так называемого "федоровского пакета" — "Об улучшении расчетов в хозяйстве и повышении ответственности за их своевременное проведение" (его текст см. на стр. 23). Этим указом долги предприятий подлежат принудительному переоформлению в векселя. Однако в указе все сформулировано настолько смутно и противоречиво, что к серьезному комментарию документ просто не располагает.
Не так страшен вексель, как его малюют
Санация неплатежей — дело полезное и своевременное, хотя и несколько затянувшееся. Затянувшееся по сравнению с прошлогодней историей. Тогда, напомним, резкий скачок неплатежей был отмечен в апреле, в июле были обсуждены подходы к преодолению платежного кризиса, а в августе--сентябре проблему решили. Итого вся история заняла шесть месяцев.
В этом году раскачивались дольше. Признаки роста неплатежей в промышленности (в удельном исчислении, как отношение просроченной задолженности покупателей к объему производства) появились тоже в апреле, а вот решение об их искоренении было принято существенно позже — лишь в конце октября. При этом еще неизвестно, сколько вся эта история еще продлится.
Впрочем, подобная медлительность нам представляется оправданной и вот почему. В прошлом году все было сделано действительно довольно быстро и с минимальными издержками — бюджетные расходы на санацию дебетового сальдо оказались весьма небольшими. Это дало результат: производство несколько оправилось, промышленный спад замедлился. Однако при всем при том был в прошлогодней версии санации задолженностей один существенный изъян — она не носила радикального характера. И стоило правительству подзажать денежную массу и побаловаться с ценами, как неплатежи стали опять нарастать. Поэтому если в нынешнем году затяжка связана с выработкой метода "окончательного решения", то она вполне оправданна.
Но так ли это на самом деле? Нет, не так. Та версия выхода из платежного кризиса, которая изложена в подписанном президентом указе, не решает проблему, а скорее напротив — усложняет ее.
По порядку. Во-первых, все, что написано в указе, можно охарактеризовать выражением "Сильно сказано!" В указе впечатляет едва ли не каждый пункт — своим радикализмом и, главное, требуемой президентом скоростью (если не сказать шустростью) исполнения. Почти все надо сделать за квартал, за месяц, а то и до 1 ноября.
Возьмем, скажем, пункты 3 и 4. Они предписывают, что до конца текущего месяца (а он, заметим, заканчивается на этой неделе) надо оформить все: законодательно-нормативную базу взаимозачета неплатежей, порядок оформления векселей, да и что уж там — взять да и упорядочить организацию расчетов и кредитование народного хозяйства. Ни больше ни меньше.
Но скоро, как говорил Остап Бендер, только кошки родятся. Указ полностью оправдывает это утверждение. Зададимся, к примеру, вопросом: какую именно схему упорядочения взаимозадолженности имеют в виду авторы-векселизаторы? Вопрос далеко не праздный.
Многие предприятия уже прошли через процедуру взаимозачета неплатежей и знают, как это делается. Они знают, в том числе, как искусственно добиться кредитового сальдо: достаточно оформить липовый договор на поставку небольшой партии товара по бешеным ценам подставной фирме — и платежное сальдо можно сделать сколь угодно положительным. Фирме же с уставным капиталом в 10 тысяч рублей и без копейки на счете, естественно, это безразлично. И если полученным от этой фирмы векселем предприятие, провернувшее подобную операцию, сможет рассчитываться по своим отнюдь не липовым долгам, то можно себе представить, во что все это выльется.
Интригует пункт 10 — о том, что взыскание на имущество должника может обратить только тот кредитор, на которого приходится не менее 30% долгов банкрота. Если это всерьез, то предлагаем банкроту ноу-хау по сохранению своего имущества. Действовать надо так.
Делай раз! Ни в коем случае, ни одному кредитору не раскрывайте общую сумму своего долга. Пусть попробует догадаться сам, ведь банк-то обязан хранить коммерческую тайну, тем более такую интимную, как долги клиента.
Делай два! Если счастливый "тридцатипроцентный" держатель долгов находит способ узнать величину общей суммы, срочно делайте новые долги. Тогда 30% автоматически превращаются в меньшую величину, причем тем меньшую, чем больше новых долгов наделать. Век ему не видать вашего имущества.
Делай три! Избежать выплаты денег со счета по векселям кредитора дает возможность последний абзац пункта 2. Он восстанавливает очередность платежей со счета, отдавая приоритет "перечислению платежей в бюджет и за товары". Так что если на счету появляются деньги, по векселю не платите, а срочно оплачивайте приобретенные еще раньше товары. Надо ли при этом объяснять, что товары-то были куплены для моментальной перепродажи с наличным "боковиком" (для выплаты зарплаты)? — Не надо.
Вексель посильнее ваучера будет
Что же будет, если иски на имущество все-таки будут обращаться? Как? Известно как — "в установленном законодательством порядке". То, что такой порядок в законодательстве, мягко говоря, не прописан, уже понятно.
Но представим себе, что мы — свежезарегистрированное АО с уставным капиталом, скажем, 40 млн рублей. Долги у нас соизмеримые с годовым оборотом, то есть исчисляемые миллиардами. Хорошо, одним миллиардом. И вот эти долги обращают на наше имущество. Кредитор нам говорит: вы должны мне больше, чем стоите — извольте перейти в мое владение со чады и домочадцы. Мы начинаем голосить: наше имущество стоит больше этого несчастного миллиарда! Оцените нас по реальной стоимости! Кто это будет делать? Сколько времени это займет? И на какую дату оценивать имущество? На дату задолжания — взвоем мы, на дату иска — взвоет кредитор. И оба правы.
Ладно, представим, что этот вопрос так или иначе утрясен. Мы дополнительно эмитируем пакет акций и отдаем его кредитору. Позвольте — любому кредитору? Но кредитором в подавляющем числе случаев будет юрлицо, контролируемое государством: банк, предприятие топливно-энергетического комплекса и т. п. Так что же — деприватизация? Так вот, сразу? А мы-то собирались свободно отдаться рыночной стихии...
Посмотрим с другой стороны: велик ли барыш у кредитора. Пусть мы отошли к нему за долги с потрохами. Таким образом он не только не возвращает своих денег, но и получает камень на шею в виде убыточного предприятия. Может, и есть шанс сделать его прибыльным, но ведь это дело не быстрое, и его надо уметь делать, и им надо непрестанно заниматься, и оно неизбежно потребует существенных вложений... А если он захочет толкнуть нас с публичного торга, так и это едва ли принесет желаемый результат. Конечно, недвижимость всегда в цене, но бывают такие случаи (а массовые банкротства и есть именно такой случай), когда предложение слишком уж явно превосходит спрос. Задорого он нас не продаст — покупателя не сыщет. А то ведь и опять — деприватизация.
И вот о приватизационном аспекте указа следует сказать отдельно. Ваучерная приватизация эти указом не то чтобы обречена на угасание, но очень существенно поражена в правах — и нам просто непонятно, как г-н Чубайс мог этот указ завизировать. (Впрочем, может, он его и не визировал?) В самом деле, ведь вексельные иски будут предъявляться и на имущество госпредприятий — и тогда грядет "совмещение процедуры банкротства с принудительной приватизацией". Не станем говорить о неполном соответствии контексту термина "приватизация" (кредиторы, как уже было сказано, чаще всего будут не из частников). Но укажем на неоспоримое вытеснение ваучеровладельцев из процесса разгосударствливания этих предприятий. И не надо думать, что таким образом "из-под ваучера" выскользнут только явные банкроты. Нетрудно представить себе вполне цветущий завод (например, водочный), у которого потребителей много, а поставщиков мало — и который будет принудительно приватизирован за долг в 1 млрд, тогда как ему должны 5 млрд, но ни один из долгов ему не превышает 30% задолженности контрагента.
Наконец, нельзя не предвидеть и такой казус: под принудительную приватизацию может подпасть объект, приватизация которого запрещена — например, танковый завод. И что тогда? Конечно, президентским указом #1267 от 19 августа соответствующим ведомствам было предписано (и тоже — срочно! в месячный срок!) "разработать порядок принятия государством ответственности по обязательствам государственных предприятий и организаций" такого рода, но ведь он покуда, естественно, не разработан: никто не любит принимать на себя ответственность. Значит что, отдаем танковый завод приватизированному металлургическому комбинату?
Вот тут-то и приудивились чиновники с бизнесменами
Дабы проверить свою собственную реакцию на новую президентскую инициативу, эксперты Ъ решили выяснить, как реагируют на указ вокруг. Трудно сказать, какие последствия внедрения в жизнь революционной векселизации виделись г-же Татьяне Парамоновой (зампреду, отвечающему в ЦБР за расчеты) при чтении указа президента, однако, со слов заместителя министра финансов Андрея Казьмина, результатом видений явилось ходатайство зампреда ЦБ об отставке, которое правительством принято не было. (На самом деле, как стало известно редакции Ъ, г-жа Парамонова устно высказала намерение подать в отставку, если Минфин не пересмотрит порядка переоформления взаимной задолженности госпредприятий.)
По мнению экспертов Ъ, основным побудительным мотивом в намерениях зампреда ЦБ покинуть свой пост стало нежелание в недалеком будущем разгуливать по тюремному дворику. Дело в том, что до сих пор прокуратура ведет дознание об авторстве и ответственности работников ЦБ, которые еще при Георгии Матюхине благословили к жизни чеки "Россия", практически беззащитные против подделки.
С точки зрения профессионалов, принудительные векселя окажутся обыкновенными бумажками, легко тиражируемыми. Легко представить себе гнев предприятий, на имущество которых станут предъявлять взыскания многочисленные дети лейтенанта Шмидта, и растерянность судов, определяющих подлинность ценной бумаги "на зуб".
Еще более трогательные сцены можно будет, видимо наблюдать на так называемом "вторичном рынке", где мы прогнозируем появление необъятного количества векселей солидных предприятий (например, ЗиЛа, Уралмаша, КамАЗа), заверенных печатями самого разнообразного дизайна и красивой геральдической символики.
Здесь уместно напомнить, что в свое (еще перед прошлым взаимозачетом) время ЦБР создал отдел по изучению перспективы внедрения векселей при Управлении ценных бумаг. Результаты исследования рынка свидетельствовали, что при тотальной системе предоплаты в расчетах у векселей мало шансов на широкое распространение.
Сегодня на территории России вексель как средство платежа, а не просто как доходная бумага имеет ограниченное хождение внутри отдельных регионов. Подобная практика замечена в Иркутске и Татарии. Недавно ЦБР начал эксперимент в Туле по введению в обращение нового типа российских векселей, разработанных с помощью специалистов Российско-американского банковского форума и снабженных прекрасной защитой — но этот проект долго и тщательно готовился.
Другим поводом для определенного непонимания текста указа работниками ЦБР был пункт, призывающий считать "неудовлетворительной" работу "по урегулированию взаимных расчетов в народном хозяйстве" и выполнению указа президента от 1 июля 1992 года (#720). В перечень виновных почему-то включен и Центральный банк, хотя по тому указу ему вменялось в обязанность провести взаимозачет, что и было сделано — более 2 трлн неплатежей погасились в ходе взаимозачета (уровень неплатежей этого года — 14 трлн руб.), а 240 млрд рублей было выдано ЦБ в качестве кредитов на пополнение оборотных средств (другое дело, что 70% этой суммы госпредприятия направили на текущее потребление, но это не компетенция ЦБ). Госкомимуществу тем же прошлогодним указом было предписано создать Федеральное агентство по несостоятельным предприятиям. Центробанк, надо отдать ему должное, еще год назад выделил ГКИ 150 млрд рублей для работы с банкротами.
Впрочем, первые шаги в освоении уже порядком обесцененного централизованного кредита уже сделаны.
Постановлением Совмина #926 от 20 сентября уже этого года всем на радость создано Федеральное управление по делам о несостоятельности (банкротстве) при ГКИ с чрезвычайно широкими полномочиями. На следующий день после выхода анализируемого указа, то есть 20 октября, распоряжением Виктора Черномырдина на пост генерального директора этого управления (и, по должности, заместителя председателя ГКИ) назначен Сергей Беляев, до последнего времени возглавлявший петербургский комитет по управлению имуществом. Во вторник Сергей Беляев в своем новом качестве впервые предстанет перед журналистами. Что-то он нам скажет?
Самое же поразительное в истории создания вексельного указа — отсутствие предварительных переговоров с организациями, которым вменяется в обязанность его исполнение и на которые возлагается вся полнота ответственности. Ну ладно проигнорировали бы только Центральный банк (как говорится, на почве глубокой личной неприязни), что, впрочем, само по себе уникально для мировой практики. Но как удалось выяснить редакции Ъ в беседах с людьми, занимающими ведущее положение в Ассоциации коммерческих банков (в частности, с председателем правления Промстройбанка Яковом Дубинецким), Министерство финансов не проводило широких переговоров с заинтересованными представителями банковских кругов, которые теперь ломают голову как, собственно, они должны оформлять векселями взаимную задолженность предприятий, и почему ЦБ вменяется в обязанность принудить их к этому силой (посредством ареста корсчетов, что ли?).
Будет ли в какой-то форме осуществляться взаимозачет, и кто его проведет, если объявлено о неучастии в сем сомнительном деле государства? С какой стати кто-то административным путем начнет решать, что комбанку предоставлять в залог по кредиту ЦБ, а что нет? Что за неведомые миру звери — вексельные аукционы ЦБ или календарно-целевая очередность платежей (все-таки раньше была принята или календарная или целевая?) Найдутся ли на рынке покупатели векселей — свидетельств о банкротстве?
В итоге, как удалось выяснить редакции Ъ, революционный указ вызвал к жизни широкое движение чиновничьей и деловой общественности. Свои протесты, обоснования и замечания сейчас, по имеющейся у нас информации, готовят Центральный банк России, Ассоциация российских коммерческих банков, федерация профсоюзов и Высший арбитражный суд. (О содержании этих документов мы расскажем на следующей неделе.)
Кроме того, как выяснили эксперты Ъ в ходе многочисленных переговоров с представителями правительственных кругов, большинство чиновников искренне рады за себя и свое любимое начальство, что их виз на проекте указа нет.
Даже заместитель министра финансов Андрей Казьмин на пресс-конференции, посвященной векселям, признал (чем вызвал удивление аудитории), что указ пока действовать не может (?!!), поэтому в силу войдут лишь его отдельные положения, прямо называть которые видный министерский чиновник пока не решился.
НИКИТА Ъ-КИРИЧЕНКО, АЛЕКСАНДР Ъ-ПРИВАЛОВ, АНДРЕЙ Ъ-ШМАРОВ, ЕЛЕНА Ъ-МАКОВСКАЯ