Безвкусное пиршество

Сергей Ходнев об "Аиде" в "Ла Скала"

"Аида", открывавшая один из последних сезонов в "Ла Скала", изначально задумывалась как большой, дорогой и красочный подарок ценителям Верди — и в первую очередь тем, кто предпочитает традиционную оперную режиссуру с успокоительно-пышной традиционной же сценографией. Ставить спектакль театр впервые после многих лет пригласил самого Франко Дзеффирелли; петь Радамеса позвали Роберто Аланью, одного из теперешних супертеноров, а Аиду — Vileta Urmana, тоже известнейшую солистку. Но в результате спектакль запомнился несусветным скандалом. Роберто Аланья за что-то обиделся на публику, публика обиделась в ответ и на втором представлении оперы удостоила певца нескольких "бу". В ответ на это тенор погрозил в зал кулаком и в ярости ушел со сцены. Совсем ушел, так что допевать пришлось дублеру, у которого даже не было времени на то, чтобы сменить джинсы и футболку на раззолоченные сценические одеяния.

Таким образом, то обстоятельство, что компания Decca решилась-таки выпустить видеозапись спектакля, причем именно с участием Аланьи (будто ничего и не произошло), можно расценивать как ход вроде бы разумный с рыночной точки зрения, но на самом деле, мягко говоря, смелый. Для того чтобы сделать приличную запись большого оперного спектакля, нужно все-таки вести съемку во время нескольких представлений, и чем больше, тем лучше — а тут не развернешься, одна премьера да еще, вероятно, одна-две репетиции в костюмах. Увы, предъявленное на выходе качество соответствующее. Скудное количество приличных планов и ракурсов почти полностью загублено нелепым монтажом — количество абсолютно бессмысленных кадров вроде подолгу показываемых крупным планом деталей костюмов или не более информативных фрагментов сценографии попросту зашкаливает.

Может быть, и хотелось бы утешительно прибавить: "Но зато сам спектакль, насколько удается его разглядеть, — просто пиршество для глаз". Но, по чести, язык не повернется — может быть, и пиршество, однако же невкусное. Фирменный стиль Дзеффирелли выглядит тут доведенным до абсурда, до пародии, которую только еще более портят неловкие попытки изобразить ну хоть что-то абстрактное, "модерное" вроде грозди из трех слепленных вместе гигантских голов, угрюмо висящей над сценой во втором акте. Может быть, просто так повезло с исполнителями (но тогда уж со всеми, вплоть до статистов), но разглядеть какую бы то ни было напряженность и драму в происходящем на сцене затруднительно. Блестящие до ряби в глазах псевдоегипетские одеяния, скученность массовых сцен, не обремененные смыслом мизансцены с пением в зал — все это выглядит не то что по-оперному в худшем смысле этого слова, но как бы не по-опереточному. Не лучше посреди этого смотрятся и главные герои: неповоротливый Радамес с почему-то "нагуталиненным" лицом, тяжеловесная Аида, напоминающая скорее Отелло, вечно заламывающая руки в истерике Амнерис (Илдико Комлоси).

Единственным оправданием, хотя и не всегда безусловным, для появления на рынке такого продукта может быть его музыкальное качество. И в самом деле, приходится признать, что в вокальном смысле Роберто Аланья — отменный Радамес, пускай в данном случае он распевается только во втором акте. Виолета Урмана в качестве Аиды тоже показывает очень высокий класс, причем более равномерно; кому-то, может быть, ее могучий голос может показаться для партии тяжеловатым, но это уж дело вкуса. И все же самым бесспорным достоинством записи кажется участник вовсе невидимый — оркестр под мастерским управлением Риккардо Шайи.

Mozart: "Lucio Silla" (2 DVD)

Юношескую оперу Моцарта о римском диктаторе Луции Сулле поставил в театре "Ла Фениче" Юрген Флимм — нынешний художественный руководитель Зальцбургского фестиваля. Чуть позже постановку показали и в Зальцбурге в разгар моцартовских юбилейных торжеств — и если глядеть на ситуацию с высоты птичьего полета, то в смысле постановки опере скорее повезло, если сравнивать с показанными тогда же сценическими версиями других второстепенных опер Моцарта. Впрочем, удовольствие тут гарантировано скорее слушателю, нежели зрителю. Просто потому, что, оглядев внимательно в самом начале сценическую картинку, зритель получает слишком исчерпывающее представление о режиссерской концепции, чтобы смотреть дальше было бы по-настоящему интересно.

Слушателю предлагается порадоваться прежде всего целой команде отличных певиц. Феерическая по сложности партия Юнии (главной героини) досталась француженке Анник Массис, которая с ней справляется будто бы и без всякого труда. В смысле виртуозности, стильности и насыщенности вокала от нее не очень-то отстают еще две известных певицы: меццо-сопрано Моника Бачелли (Цецилий) и сопрано Вероника Кангеми (Цинна). Даже довольно скромная партия Целии поручена исполнительнице хоть и менее известной (Юлии Кляйтер), но благодаря своим данным нисколько не теряющейся на фоне более именитых коллег. Работа тенора Роберто Сакка (Сулла), пожалуй, менее безупречна.

Хотя заглавный персонаж оперы — диктатор, а реальный главный герой, молодой патриций Цецилий, — его политический противник, в сюжете "Луция Суллы" политика играет на самом деле второстепенную роль, главные коллизии тут — любовные. Юрген Флимм, тем не менее, превращает оперу в очередное высказывание на тему "тирания и свобода личности", вытаскивая на поверхность как раз политику: лютуют спецслужбы Суллы, растут революционные настроения в массах. Показано все это качественно, но весьма предсказуемым образом, так что неожиданность подстерегает зрителя только в финале: вместо раскаяния Суллы и всеобщего примирения режиссер показывает кровавое убийство диктатора, причем под радостные звуки финального моцартовского хора.

Bach: "The Art Of Fugue"

"Искусство фуги" Баха трудно отнести к произведениям, которые записываются очень часто. Возможно, дело в несколько загадочном статусе самого произведения, которое многие склонны рассматривать скорее как сложное математическое построение, как упражнение в первую очередь для интеллекта (существует предположение о том, что сам Бах задумывал "Искусство фуги" как теоретический опус, предназначенный для того, чтобы его штудировать, а не исполнять). Тем более занятным выглядит обращение к "Искусству фуги" Пьера-Лорана Эмара, знаменитого пианиста, в чьем репертуаре Бах до сей поры не занимал особенно значительного места. Музыкант признался, что долго искал индивидуальный подход к баховскому сочинению, и это не пустые слова — его версия действительно получилась своеобычной, и своеобычной скорее по-хорошему. Сухости и холодной интеллектуальности в этом исполнении на удивление мало — Эмар вносит в "Искусство фуги" большую экспрессивность и даже поэтичность, чем можно было ожидать.

"El homenaje de los indios Canichanas & Moxos"

Увлечение этникой, с одной стороны, и свежераскопанными раритетами — с другой, приносит время от времени самые неожиданные плоды. Как легко представить, за этими плодами чаще всего приходится отправляться в Латинскую Америку: там, во-первых, все в порядке с экзотичностью, а во-вторых — европейские миссионеры усердно насаждали там среди прочего и свою музыкальную культуру. Сочетание барочной музыкальной стилистики и вкусов местного населения порождало настолько странные, подчас забавные и в любом случае колоритные вещи, что их извлечению на свет действительно впору если не поаплодировать, то хотя бы улыбнуться. Главные произведения на этом диске, например, — трогательные музыкальные "приношения" от двух индийских племен, направленные в конце XVIII века испанской королеве Марии-Луизе. Чилийский ансамбль Capilla de Indias теперь тщательно выправил простительные огрехи индейцев-композиторов и представил их в очень подходящем исполнении: чуть наивном, чуть наигранно шероховатом, но аккуратном и неподражаемо сочном.