Об одной интересной особенности нынешней российской партийной жизни размышляет директор Института лингвистики Российского государственного гуманитарного университета доктор филологических наук Максим Кронгауз.
2 декабря выборы в Государственную думу, а мы еще не знаем, кого выбираем. Не в том смысле, что не решили, за кого голосовать, а в том, что не для всех партий есть подходящее название их членов. А ведь это важно.
Что мы, например, помним о политической жизни начала ХХ века вообще и Государственных думах того времени? Именно названия членов партий: кадеты, трудовики, эсеры, октябристы, большевики, меньшевики и т. п. И только историк подскажет, как назывались соответствующие партии: Партия конституционных демократов, "Союз 17 октября", "Трудовая группа" и т. д.
Сегодня все наоборот. Названия партий известны и помещены в бюллетень для голосования, а вот с членами у них беда. Из 11 партий по-настоящему стабильно дело обстоит только у самой старой партии — коммунисты всегда остаются коммунистами, хотя официальное название их партии время от времени меняется. Конечно, коммунисты есть и в других странах, но именно говоря про наших, можно легко опустить название страны. Просто коммунисты — это наши коммунисты.
Заметьте, с другими партиями этот фокус уже не проходит. Так, членов ЛДПР в народе очень редко называют либерал-демократами, а как правило, элдэпээровцами. И это не случайно. Либерал-демократы для нас — это скорее все же британцы, носители соответствующей идеологии, а наши — это просто Жириновский и его соратники, члены ЛДПР и, соответственно, элдэпээровцы. Поэтому, кстати, не менее популярно и название жириновцы, что вполне отражает партийную иерархию.
Это касается и партии, не вошедшей в выборный список. Запрет названия "НБП" не сильно ударил по ее членам, они ведь прежде всего были лимоновцы.
Ситуация с членами СПС иная. Их порой называют в соответствии с идеологией просто правыми. Однако не менее часто это слово используется более широко — по отношению к любым представителям правой идеологии в нашей стране. Это может приводить к путанице, что не очень хорошо. Возможно, поэтому в речи и неофициальных текстах бытуют и эспээсовцы, и даже эспээсники.
Примерно так же обстоит дело с Аграрной партией. Ее членов обычно называют аграриями, хотя это слово прежде всего означает нечто другое: аграриями называют и крупных землевладельцев-помещиков, и просто специалистов по сельскому хозяйству и земледелию. Такая многозначность едва ли приятна партийцам: все-таки слово, обозначающее крупных землевладельцев, не слишком подходит партии, защищающей интересы крестьянства. Однако иных, в том числе разговорных, вариантов для членов Аграрной партии не существует.
Наоборот, для членов партии "Яблоко" имеется как раз только разговорный вариант — яблочники. Но здесь другого и быть не может. Само название партии никакой отсылки к идеологии не содержит, а построено по игровой модели: ЯБЛ — первые буквы фамилий основателей партии.
От этих партий сильно отличаются два относительно новых политических проекта — "Единая Россия" и "Справедливая Россия". Если судить только по названиям, мы имеем дело с почти близнецами. Названия эти построены по одной модели: в них полностью отсутствует отсылка к идеологии, а слово "Россия" дополняется важной и позитивной идеей — единства и справедливости соответственно. Для обозначения их членов были придуманы новые слова, и снова использовалась одна и та же модель: единоросс и справедливоросс. Правда, в последнем случае длинное прилагательное спровоцировало возникновение непредусмотренного варианта справоросс, а также аббревиатуры эсер, которая неожиданно перекликается с социалистами-революционерами начала XX века.
В выборном списке есть еще четыре партии. Но здесь остается только развести руками — слов-то нет.
Действительно, не называть же членов Демократической партии России демократами, а "Патриотов России" — патриотами, поскольку уж они-то точно не являются главными представителями соответствующих идеологий даже в нашей стране. Слишком большие обязательства налагают на людей эти слова, слишком разными и сложными смыслами стали отягощены они за последние десятилетия. Вплоть до использования их в качестве ругательных. Конечно, для членов партии можно использовать название, образованное от аббревиатуры. И действительно, в интернете можно найти небольшое количество упоминаний дэпээровцев и совсем уж немного пээровцев. Крайне незначительное количество таких названий объясняется даже не тем, что про эти партии мало говорят, а тем, что такое имя, образованное от аббревиатуры, почти никому не понятно. Ведь и сама аббревиатура в текстах весьма редка именно в силу малоизвестности и тем самым непонятности.
Еще удивительнее было бы называть представителей "Гражданской силы" просто гражданами. Правда, их так никто и не называет. Аббревиатуру, впрочем, тоже не используют. А создатели Партии социальной справедливости, по-видимому, и не имели в виду, что их как-то будут называть. Все возможные варианты — и разные аббревиатуры типа "пээсэсы" или "партсосы", и наименование "социальные справедливцы" — звучат одинаково нелепо.
Итак, некоторые партийцы остались без названия. В лингвистике есть закон: слова в языке появляются только для важных вещей и понятий. Нет слова, значит, нет необходимости в нем. Ну и ничего страшного. Выбираем-то молча.