Несмотря на вялые попытки власти создать антиофшорный климат, популярность иностранных юрисдикций в среде российского бизнеса только растет. На данный момент, правда, иностранные юрисдикции уже не сводятся только к офшорам.
Этой осенью Центробанк выпустил письмо, где рекомендует банкам требовать у офшорных компаний, желающих открыть счет, дополнительные документы. Согласно письму, банк может поинтересоваться тем, какие операции и с кем хочет проводить нерезидент, попросить рекомендации на компанию и ее учредителей из других банков. По большому счету этот шаг ни к чему никого не обязывает, так что большого эффекта от этого письма ждать трудно. В отличие от западных стран, где разработано подробное антиофшорное законодательство, Россия может похвастаться лишь несколькими документами, которые пока не очень-то пугают бизнес. "В период либеральных реформ до 1999 года в России отсутствовало какое-либо законодательство, которое могло бы воспрепятствовать использованию даже самых одиозных офшорных схем,— рассказывает автор книги "Практика ухода от налогов и вывоз капитала" Дмитрий Голубцов.— В 1999 году была принята статья 40 из первой части Налогового кодекса, направленная на борьбу с трансфертным ценообразованием. Однако, вводя понятие рыночной цены, она использует достаточно широкий коридор отклонения от нее (плюс-минус 20%), что позволяет многим компаниям использовать офшоры в прежнем формате, не опасаясь войти в противоречие со статьей 40". Меньше года назад Минфин опубликовал концепцию проекта "Основные направления налоговой политики на 2008-2010 годы", в которой пообещал в течение четырех лет начать планомерно разрушать схемы оптимизации налогообложения, пересматривать соглашения об избегании двойного налогообложения с офшорными территориями и вводить в практику соглашения ФНС с крупными компаниями о принципах ценообразования. Но пока ни одна из упомянутых мер законную силу не получила. Считается, что после дела ЮКОСа российский бизнес опамятовался и снизил свою заграничную активность добровольно. На самом деле это не совсем так.
Не Кипром единым
Налоговые консультанты отмечают, что интерес российских резидентов к низконалоговым юрисдикциям растет прежними, достаточно высокими темпами. Это относится и к традиционным регионам — Кипру, Британским островам, и к достаточно новым направлениям. "Популярность Кипра для прописки бизнеса только возрастает,— утверждает вице-президент по СНГ Consulco International Group Михаил Соболев.— Причины популярности по-прежнему в соглашении об избежании двойного налогообложения, которое было заключено с Кипром в 1998 году. Позднее на Кипре была осуществлена налоговая реформа, сделавшая налоговое законодательство еще более привлекательным для инвесторов. Только за 2006 год было зарегистрировано 2 тыс. новых компаний. Был момент, когда приток клиентов приостановился, после того как руководитель ФКЦБ (Федеральная комиссия по рынку ценных бумаг, предшественница ФСФР.— "Деньги") заявил о том, что Кипр раскрывает информацию о бенефициарах. Но когда ситуация разъяснилась (речь шла лишь об инвесткомпаниях, банках и страховых компаниях), поток возобновился в прежнем объеме". "Регистрация и обслуживание компаний на Кипре все еще в четыре-пять раз дешевле, чем в других юрисдикциях, представляющих интерес с точки зрения применения договоров об устранении двойного налогообложения,— говорит руководитель международного департамента компании Tax Consulting U.K. Михаил Горлов.— Поэтому Кипр как был, так и остается лидером по использованию россиянами для построения холдингов". Эксперты отмечают некоторые изменения в масштабах компаний, регистрирующихся на Кипре: больший рост отмечается по среднему и мелкому бизнесу, некоторое снижение по крупному. Однако нельзя сказать, что крупный бизнес уходит с Кипра. Всего год назад ГидроОГК и "Русал" создали на Кипре СП по строительству Богучанского энергометаллургического объединения.
То же самое относится к облюбованным россиянами островам — Британским Виргинским (BVI) (Великобритания, согласно официальной статистике, в первом полугодии 2007 года даже обогнала Кипр по инвестициям в Россию: оттуда поступило $15 млрд) и Нормандским (Гернси, Джерси, Сарк). В отличие от вошедшего в ЕС Кипра это классические офшоры, на которые считается хорошим тоном смотреть косо. Тем не менее крупнейшая в мире алюминиевая компания United Company Rusal, контролируемая на 88% российскими "Русалом" и СУАЛом и на 12% — швейцарской Glencore, была зарегистрирована на Джерси. На том же Джерси зарегистрирована российская Rambler Media.
Помимо BVI конкуренцию Кипру уже несколько лет успешно составляют Люксембург и Нидерланды. В большей степени это относится к последней стране. В соответствии с договором, существующим между Россией и Нидерландами, если голландская компания владеет более 25% акций в российском предприятии и вложила в него более {euro}75 тыс., она может получить с этого предприятия дивиденды с удержанием налога у источника в размере 5%. Причем по законодательству Нидерландов эти дивиденды после поступления на счет голландской компании не будут рассматриваться налоговыми властями как доход, с которого подлежит уплачивать налог на прибыль. "В принципе деньги на счете голландской компании дальше можно использовать для различных международных инвестиционных проектов, так как Нидерланды имеют множество соглашений об избежании двойного налогообложения с развитыми странами,— поясняет Дмитрий Голубцов.— Однако если владелец денег хочет отогнать их в какой-либо классический офшор, он может использовать для этих целей компанию с Нидерландских Антильских островов". Нидерланды, между прочим, также обогнали Кипр в первом полугодии 2007 года, инвестировав в Россию $11,8 млрд (Кипр занял лишь третье место с $8 млрд, за ним следует Люксембург с $6,7 млрд). "Голландские предприятия часто имеют "шлюзовый" характер между корпоративными предприятиями в офшорных странах с одной стороны и корпоративными предприятиями в других странах (например, США, РФ) — с другой стороны,— говорит международный консультант Нильс Роверс.— Преимущество Нидерландов заключается в том, что на них другие страны (особенно страны-члены Организации экономического сотрудничества и развития), в том числе Россия (кандидат на вступление в ОЭСР), не смотрят как на офшорную страну, как на Джерси или Мэн".
"Голландия и Люксембург обходятся дороже, чем Кипр, но они работают над тем, чтобы делать свое налоговое законодательство все более и более привлекательным для нерезидентов,— соглашается Михаил Горлов из Tax Consulting U.K.— То же самое относится к другим странам ЕС: все жестче там антиофшорное законодательство и все привлекательнее собственное".
Налоговые консультанты отмечают также рост интереса к тем странам, которые имеют даже более жесткое налоговое законодательство, чем в России, например к Дании, Швейцарии и Австрии. "Согласно австрийскому законодательству, налогообложение фирмы без распределения прибыли составляет 34% и в случае распределения прибыли между учредителями повышается из-за вычета налога на доход с капитала до 50,5%,— рассказывает партнер компании Kemp, Hoogstad & Partners Тон Кемп.— Тем не менее эти страны имеют выгодное географическое положение и высокий международный статус, и те российские холдинги, которые осуществляют активную международную экспансию, отдают им предпочтение, оценивают эти бенефиции выше по сравнению с налоговой оптимизацией в иных юрисдикциях".
В качестве мест экзотической, но также востребованной прописки для русского бизнеса отмечают Эстонию (здесь отсутствует налогообложение на нераспределенную прибыль). Для тех, кто работает с Юго-Восточной Азией, все более привлекательным делается Гонконг.
Соблюдение приличий
Помимо географических открытий за последние годы бизнес обнаружил в этой теме еще кое-что важное: офшоры нужны не только для ухода от налогов. "За последнее время я не припомню случая, когда клиенты были бы заинтересованы в построении международного холдинга, преследуя одну лишь цель минимизации налогов,— говорит Наталья Лучкова из Kemp, Hoogstag & Partners.— Как правило, целей преследуется несколько: защита собственности, создание структуры для привлечения международных инвесторов, перспективы выхода на IPO на западных биржах".
Это доказывается тем, что в последнее время практически не используются такие одиозные схемы, как трансфертное ценообразование при экспорте, фиктивный импорт услуг, толлинг и т. д. Результат — налоги собираются все лучше, и в первом полугодии 2007 года налоговики собрали НДС на 37% больше (598,7 млрд руб.), чем в прошлом году. И дело тут не в налоговом законодательстве (закон о трансфертном ценообразовании еще не принят), а в устрашающей силе дела ЮКОСа. Устрашило оно бизнес, впрочем, не до беспамятства. В прошлом году, после визита Путина в Голландию, обнаружилась смешная неувязочка. Путин приехал поздравлять голландцев с тем, что они импортировали рекордный объем российских товаров, но, согласно данным Голландского статистического бюро, товаров было импортировано в 2,5 раза меньше, чем согласно данным Росстата. Выяснилось, что Голландия учитывает только реально ввезенный товар, а Россия в такие детали не входит. Объяснение этому феномену может быть только одно: голландские компании были использованы по агентским схемам офшорными трейдерами в качестве закупочных с целью минимизации налогообложения.
Тем не менее тенденция к снижению использования иностранных юрисдикций только лишь для минимизации налогов довольно отчетлива. "Сегодня налоговая оптимизация не является ключевым фактором при включении международной составляющей для подавляющего числа компаний,— говорит руководитель корпоративной практики компании ФБК Александр Ермоленко.— Если попытаться ранжировать мотивы, обуславливающие прописку крупного бизнеса в иностранных юрисдикциях, то на первое место следует поставить защиту собственности. Второе место удерживает мотив выстраивания отношений между акционерами. Третье — баланс интересов между управленцами и менеджерами".
Убедительным аргументом в пользу защиты собственности с помощью офшоров выступает опять же дело ЮКОСа — то, которое его адвокаты выиграли в суде Нидерландов. Эта победа еще позволяет акционерам надеяться на успех в Европейском суде по правам человека в Страсбурге. Последнее время существенную роль при выборе иностранной юрисдикции играет и имиджевый момент. Кипр и Британские острова во многих европейских государствах внесены в черные списки, отношение к зарегистрированным там компаниям пристрастное. Поэтому многие компании приходят к мысли о создании дополнительных структур в странах, имеющих приличную репутацию. Например, "Евразхолдинг" еще в 2005 году перевел свои активы с кипрской Mastercroft на люксембургскую Evraz Group S.A.
"90% российского крупного бизнеса сегодня устроено следующим образом,— говорит налоговый консультант, пожелавший сохранить инкогнито.— Бенефициары владеют классическими офшорными компаниями где-нибудь на островах. Эти компании владеют холдингом, зарегистрированным в "приличной" европейской стране, а та, в свою очередь,— российскими активами".