Мастер «Церемонии»

21 июня в Москве (в кинотеатре «Пионер») и Санкт-Петербурге («Формула Кино Галерея») открывается ретроспектива Клода Шаброля, посвященная 95-летию режиссера, оставившего яркий след во французском кино. Комментирует Андрей Плахов.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

В начале карьеры Шаброль предстает энтузиастом и пионером «новой волны»: его фильмы «Красавчик Серж» и «Кузены» считаются одними из первых ее всплесков. Но из авангардиста он быстро превратился в классика, в «Бальзака ХХ века» — энциклопедиста-живописателя провинциальной буржуазной жизни, часто чреватой криминальностью. Разоблачая пороки общества и человека, он в то же время прекрасно себя чувствует в стихии развлекательного кино. В диалогах его фильмов блещет парадоксальный ум, достойный Оскара Уайльда.

Шаброля можно сравнить с Бальзаком и по плодовитости. Прожив 80 лет, он снял примерно столько же фильмов, включая телепостановки и короткометражки для альманахов.

Сам Шаброль объяснял эту плодовитость просто: больше всего на свете он любил снимать кино. Нынешняя ретроспектива предлагает всего четыре фильма из его богатого наследия, но представление об этом мастере они все же дают.

В этих фильмах фигурируют главные актрисы, с которыми он любил работать. Это прежде всего Изабель Юппер. Одну из первых громких ролей она сыграла у Шаброля в фильме «Виолетта Нозьер» — девушку-отцеубийцу. Режиссер характеризует Юппер как потрясающую актрису, трезвую и рассудочную, что позволяет ей передавать оттенки полного безумия и мельчайшие детали эмоций. «Она понимает меня с полуслова, иногда я еще не понял толком, чего хочу, а она — уже».

Вместе они сделали семь фильмов, три из них представлены в мини-ретроспективе. Это «Мадам Бовари» (экранизация Флобера, где Юппер солирует), а также «Церемония» и «Женское дело». В первом партнершей Юппер выступает Сандрин Боннер, во втором — Мари Трентиньян. В центре четвертой картины — «Бетти» — тоже женский актерский дуэт: Мари Трентиньян — Стефан Одран, первая жена и первая муза Шаброля, игравшая почти во всех его ранних фильмах.

Самая значительная из представленных в программе киноработ — «Церемония». Софи (Боннер), новая служанка в загородном богатом доме, знакомится с Жанной, оторвой-почтальоншей. В один прекрасный вечер две подружки-простолюдинки расстреливают из коллекционных ружей семейство «хозяев жизни».

Новизна «Церемонии» по сравнению с другими фильмами режиссера в том, что могильщиком буржуазии становится, так сказать, озверевший пролетариат. Что дало основания Шабролю шутя назвать «Церемонию» последним марксистским фильмом.

Шутя — потому что на самом деле Шаброль любит своих героев, как Чехов любил своих. Любит скромное обаяние буржуазии: ее быт, привычки, ее изысканные ритуалы, среди которых особое место занимают секс и еда. Он их не высмеивает, а живописует с меланхоличной грустью, которая не лишена яда и иногда переходит в холодный сарказм. Неторопливые застолья в чисто французском стиле и еще один обязательный семейный ритуал — прослушивание тихими деревенскими вечерами любимых опер с помощью телевизора с гигантским экраном, раздвигающим пространство почти до размеров оперного зала. По сути, Шаброль развивает марксистскую теорию о «двух культурах в буржуазном обществе». Вторую культуру представляет Софи, поглощающая в своей каморке для служанок дешевый шоколад и рекламную жвачку на допотопном телевизоре.

Во время семейного таинства — прослушивания «Дон Жуана» Моцарта — и происходит убийство, по своей дикости кажущееся нереальным. Шаброль предупреждает об опасности, которая никогда не перестает быть актуальной. Показывая, как прекрасное в своей изнеженности семейство предается меломанской страсти, а за их спинами уже заряжаются ружья и готовится кровавая «церемония», режиссер страны трех революций напоминает об уроке, который быстро забывается без повторения.