Вчера в Киргизии продолжились выступления оппозиции с требованием отставки президента. В то время когда в Бишкеке на площади Ала-Тоо начинался очередной митинг, специальный корреспондент Ъ МИХАИЛ Ъ-ЗЫГАРЬ встретился с главой Киргизии КУРМАНБЕКОМ БАКИЕВЫМ и выяснил, что он не собирается уходить добровольно и рассчитывает найти выход из кризиса быстро и без вмешательства России.
— Когда и чем может закончиться нынешний кризис?
— Когда закончится — покажет время. В ближайшие дни, я думаю, в понедельник, все станет ясно — в зависимости от того, как будет работать парламент. Мы передали им проект конституции, разработанный рабочей группой.
— То есть вы готовы приложить усилия, чтобы все это закончилось побыстрее. Или, может быть, вам было бы логичнее потянуть, чтобы все эти митинговые страсти выдохлись?
— Нет, я не сторонник того, чтобы затягивать. И также заинтересован в том, чтобы решать проблемы в стенах парламента, а не на улице. Не митингами и не шествиями.
— В своем недавнем обращении вы сказали, что оппозиционеры пытаются совершить госпереворот. Кто и каким путем?
— Во первых, сам господин Кулов (бывший премьер, ныне лидер оппозиционного фронта.—Ъ) говорил, что произойдет мирная передача власти. А я, как президент, не понимал. Как? В честь чего? В связи с чем? Добровольно? Если бы еще это касалось должности акима района или руководителя области — кто-то с кем-то не сошелся и, чтобы скандала не было, махнул рукой и ушел. Но, извините, это не рядовая должность! Президент отвечает за порядок, стабильность, преемственность власти! Представляете, группа политиков вышла и кричит: давай досрочные выборы, а президент говорит: хорошо, давайте? Это совершенно нелегитимно, у этой точки зрения нет никаких оснований. Просто есть политики, которые уже 10-15 лет хотят стать президентом. Их немало, вот они и хотят поторопить Бакиева, чтобы он освободил кресло. Но надо во главу угла ставить конституцию и закон!
— У сторонников оппозиции такая точка зрения: народ в 2005 году голосовал не за одного Бакиева, а за тандем Бакиев--Кулов. Значит, раз Кулов ушел, Бакиев тоже должен уйти.
— Тогда надо было в бюллетене на выборах писать "Бакиев, Кулов" и фигурную скобку ставить. Но в бюллетене была фамилия Бакиева, а не Кулова. Я считаю, что в то время тандем был нужен и он оправдал себя. Хотя мои сторонники говорили: не надо на него соглашаться. Это было предложение Феликса Шаршенбаевича. Он предложил: давайте пойдем вместе, вы, как представитель юга, и я, как представитель севера, сможем объединить страну. Я подумал: действительно, человек пять лет отсидел, а когда-то мы ведь были коллегами.
— То есть вы решили ему помочь?
— Да, я ведь был тогда губернатором Джалал-Абадской области, он был здесь, в Чуйской области. У нас были нормальные отношения. Когда он сидел, у нас, естественно, контактов не было. В общем, я ему и говорю: ну, пошли. Но то, что случилось после его отставки... Во всех грехах обвинить президента и после этого уйти в оппозицию --- я не ожидал от него. Я думал, что он зрелый политик и у него государственное мышление. А он обиделся, хлопнул дверью и стал собирать людей. Я считал его человеком более высокого уровня.
— Из-за чего распался ваш тандем? Почему вы в январе предложили на пост премьера другую кандидатуру?
— Мы тогда встречались втроем — я, Кулов и спикер. Я спикеру прямо сказал: вы имейте в виду, что если не утвердите Кулова премьером, я его снова буду вносить, много раз. Но я не учел, что в конституции написано: "Президент вносит кандидатуры". То есть несколько. А еще я не знал и Кулов не знал, что они изменили регламент парламента и написали, что если одна кандидатура не проходит, президент во второй раз должен внести другую. Ладно, я не знал. Но он-то, который шел в премьеры, он-то мог и поинтересоваться регламентом. Но я все равно внес его. И после второго раза спикер мне говорит: у парламента четкая позиция — хоть десять раз вносите Кулова, будет одно и то же.
Я тогда говорю: "Феликс Шаршенбаевич, что будем делать?" Он мне: "Будем работать как и. о.". А я: "Как же так? Как же так работать? А межправительственные соглашения?" То есть он так поставил вопрос: или я, или парламент. А оснований для роспуска парламента у меня не было. Вот я ему и говорю: "Давай, Феликс Шаршенбаевич, поищем другие варианты, как вас использовать. Есть немало вариантов, если человек хочет работать". Но он отказался.
— А новый вариант конституции, разработанный рабочей группой во главе с нынешним премьером Алмазом Атамбаевым, будет принят парламентом?
— Я должен вам сказать, наш парламент — очень своеобразный. Некоторые говорят, что в Кыргызстане узурпация власти одним человеком. Ничего подобного. Где вы видели, чтобы парламент преодолевал вето президента? Это редкость. А наш несколько раз, после того как я накладывал вето, преодолевал его.
— Но ведь не было же еще такого, чтобы парламент не соглашался с вами по вопросу конституции? Именно из ваших рук он принимал и ноябрьскую, и декабрьскую конституции.
— Они были за моей подписью, но не значит, что я был полностью согласен с теми изменениями, которые в них содержались. Просто ради того, чтобы сохранить стабильность, я шел на необходимые уступки. Я шел на то, чтобы все ветви власти были сбалансированы.
— А почему вы подписали ноябрьскую конституцию, а потом передумали?
— Я ничего не передумывал.
— А что в вас изменилось за один месяц?
— Почему понадобилось менять ноябрьскую на декабрьскую? Потому что ноябрьская была принята на волне эмоций. Страсти кипели. Организаторы требовали немедленного принятия конституции. И когда на волне эмоций стали принимать конституцию, допустили в ней много противоречий. Они сами это признали через неделю. Начали в декабре исправлять. А потом правительство ушло в отставку, и оказалось, что по той конституции мы не можем сформировать новое. Естественно, надо принимать решение президенту: распускать парламент и формировать правительство по новой конституции. Но депутаты, чтобы сохранить себя, за короткое время исправили все недостатки. И за короткое время приняли декабрьскую конституцию, которая позволяла сформировать новое правительство.
— Нынешний вариант, разработанный Алмазом Атамбаевым, вызывает у вас доверие?
— Конечно. Если бы я не согласился с тем, что внесла рабочая группа, я бы не стал его подписывать.
— Но он ведь, кажется, урезает ваши полномочия?
— Урезает? Я бы не сказал так. Может, где-то и урезает, а где-то и добавляет. Например, назначение судей местных судов раньше шло через парламент. А теперь полностью осуществляется президентом по представлению национального совета судей. Потом, счетная палата раньше наполовину назначалась парламентом и наполовину президентом, а сейчас все 100% вносит президент. Всех, кого я вношу, они избирают. То есть не очень много урезали. На такой баланс я согласен.
— Сохранит ли премьер Атамбаев свой пост после принятия нового варианта конституции? Поддержите ли вы его?
— Я буду его поддерживать. Потому что он еще очень короткое время работает. Откровенно говоря, не было никаких оснований и для ухода правительства Азима Исабекова. Тот всего два месяца проработал. Но господин Исабеков проявил высокую гражданственность и патриотизм. Когда было необходимо сделать правительство действительно коалиционным, он ушел. И мы открыли ворота в правительство, сказали: "Пожалуйста, оппозиционеры, кто хочет прийти в правительство и показать, как нужно работать?" Пришел Алмаз Атамбаев (один из лидеров оппозиционной партии "За реформы".—Ъ). Он пользуется доверием депутатов и президента. Я буду поддерживать его и думаю, что парламент его тоже поддержит.
— Сейчас идет очень много разговоров о том, кого в Киргизии поддерживает Россия. Феликс Кулов открыто заявляет, что ездил в Москву, встречался с Сергеем Ивановым и, кстати, после этого стал оппозиционером. А вас Москва поддерживает? Как часто и как интенсивно вы общаетесь с Кремлем?
— Москва поддерживает сегодняшнего президента Кыргызстана, это однозначно. С Путиным я разговариваю тогда, когда в этом есть необходимость: днем, ночью, несмотря на временную разницу, в субботу, воскресенье. Тогда, когда возникает необходимость обменяться мнениями. Еще ни разу не было такого, чтобы телефонный разговор переносился или откладывался. А то, что Кулов встречался с Ивановым,— я знаю об этом. Но это не значит, что официальные власти Москвы поддерживают Кулова. Кулов, работая премьером, ездил в Москву, встречался с Ивановым. Я был проинформирован о том, что у них будет эта встреча, и сказал, что ничего плохого в ней не вижу. Руководство России никогда не вмешивалось во внутренние дела независимого Кыргызстана. И сейчас в этом кризисе, я думаю, мы сами разберемся, без вмешательства России, Казахстана или кого-то еще.