гастроли танец
В Московском театре оперетты выступили австралийские степисты Tap Dogs. Парням с окраин Нью-Кастла удалось вернуться к корням степа. Поставив на брутальность, живость и мужественность, они сделали мастерское шоу про настоящих мужиков и работяг, изрядно удивив МАЙЮ Ъ-СТРАВИНСКУЮ, представлявшую степистов совсем другими.
Первое представление началось с опозданием почти на два часа. Говорят, грузовики с декорациями застряли на границе из-за фур с тюльпанами, которые ломились в Россию к празднику. Если бы участники шоу Tap Dogs сопровождали свой груз, наверняка эту проблему удалось бы решить быстрее. Потому что австралийские степисты меньше всего походят на Фреда Астера, зато от грузчиков или дальнобойщиков их не отличить. Подсобили бы.
В шоу Tap Dogs нет ничего от салонного степа начала прошлого века, зато много от прародителя степа — ирландской жиги. Руководитель коллектива Дин Перри учился танцевать на работе в гараже в городе сталеваров — австралийском Нью-Кастле. Затем поднялся в шоу-бизнес, но, натанцевавшись вдоволь в мюзиклах, решил поставить свое танцевальное шоу. Похожее на то, чем они с друзьями забавлялись в юности. И вывести на сцену парней с окраин, настоящих работяг.
Своими натруженными ногами новоявленные профессиональные танцовщики соскребли со степа все эстетство и утонченность, представив публике голый остаток, живое мясо и очень своеобразную натуру. Вместо безупречно прямой спины и выверенных взмахов руками — размашистые грубоватые движения и виртуозный топот. Вместо смокинга и лакированных туфель — потертые джинсы, майки-"алкоголички" и рабочие ботинки-кирпичи.
И по-простому объяснили, что такое "чечетка". В свои номера они вводят разные предметы и так, на примерах, рассказывают о естестве степа: баскетбольный мячик, отскакивающий от руки, отбойный молоток на стройке, заводной механизм и ритмичный шум мотора, выстрелы или, уж совсем прозрачно, музыка ударной установки — все это близкие степу вещи и дополняют ритмический рисунок танца.
Переодеваниями австралийцы в своем шоу не ограничились, сдобрив танцы матросским юмором. Впрочем, публика в Театре оперетты благосклонно восприняла сцены, когда один из скрытых металлической пластиной танцоров (так что видны одни только ноги) писал на ботинки своих коллег или когда жлобоватый парень, отбив свое, подсунул под нос дружка свой потный ботинок. Публика была в восторге, оценив доведенную до конца стилизацию. Ведь образ работяги, пляшущего на перекуре,— грамотная уловка, и Tap Dogs используют в своем шоу ту же приманку, на которую всегда велись интеллигентные люди, в глубине души мечтавшие приобщиться к веселой жизни городского дна. В документальном театре, чтобы погрузить зрителя в атмосферу социальной прослойки, могли бы без стеснения выдать записанный на диктофон матерный диалог работяг. Степисты Tap Dogs, в сущности, сделали то же самое, только хорошо знакомую им натуру показали еще и очень обаятельно.
Моментами шоу Tap Dogs больше напоминало цирковое акробатическое представление. Один из степистов отбивал ритм, подвешенный вверх ногами. Другие танцевали под искры, летевшие на сцену из-под токарного резца. Это трудно сравнить с другими танцевальными чечеточными коллективами вроде Riverdance Майкла Флетли.
Майкл Флетли берет народную традицию и осовременивает ее, подает в более эффектном виде, а Дин Перри и его "собаки" представляют совсем иную традицию, куда более народную, а главное — вполне современную: кочегары, плотники и высотники, которые не прочь постучать на досуге. Жаль только, что таких обаятельных "настоящих рабочих мужиков" уже не найдешь нигде, кроме как на сцене Театра оперетты.