Как стало известно Ъ, уголовное дело о прошлогоднем пожаре в московском ФГУП "Издательство 'Пресса'", в результате которого остались без помещений полтора десятка газетных редакций, фактически закрыто. Савеловская межрайонная прокуратура, выяснив все обстоятельства ЧП, приостановила расследование из-за невозможности установить виновного. Такое решение устроило все заинтересованные стороны: и потерпевших, и подозреваемых.
Редакционно-издательский комплекс "Пресса", расположенный на улице Правды, 24 и принадлежащий управделами президента России, загорелся утром 13 февраля 2006 года. Огонь через деревянные перекрытия и многочисленные пустоты распространился по занимающему целый квартал зданию и бушевал около двух суток. ФГУП оценило нанесенный ущерб в 131 млн руб., примерно столько же потеряли арендаторы помещений — редакции 14 газет. В частности, ущерб, нанесенный "Комсомольской правде", составил около 68 млн руб., "Антенне" — 27 млн руб., "Трибуне" — 3 млн руб. По факту уничтожения имущества и убийства по неосторожности (при пожаре погибла буфетчица Елена Карпова) Савеловская межрайонная прокуратура Москвы возбудила уголовное дело.
Осмотрев сгоревшее здание и допросив свидетелей, следователи пришли к выводу о том, что пожар начался на шестом этаже в кабинете #633, где располагался отдел иллюстраций ЗАО "Издательский дом 'Комсомольская правда'" (КП). Это предположение косвенно подтвердила и установленная в здании система автоматического оповещения о пожаре "Роса": первым в 10.09 сработал ее датчик дыма, расположенный в коридоре напротив этого кабинета. Кабинет не сильно пострадал от огня: начавшийся в нем пожар сразу "ушел" в соседние помещения через прогоревший потолок, но сохранившиеся внутри вещдоки пришлось буквально вырезать изо льда, образовавшегося после проливки водой. Обследовав изъятые из кабинета предметы, эксперты исключили из возможных причин пожара поджог и короткое замыкание: остатков горючих жидкостей они не обнаружили, а все электроприборы оказались в исправном состоянии. К тому же на возможное замыкание не отреагировал ни один из электросчетчиков, размещенных в здании. Тумблеры установленных в них защитных устройств, автоматически отключающие подачу электроэнергии в случае замыкания, оказались в рабочем положении.
Согласно выводам сотрудников Экспертно-криминалистического центра (ЭКЦ) ГУВД Москвы, пожар начался около десяти часов утра от "термического источника зажигания", но не в основном помещении кабинета #633, а в небольшом закутке, отделенном от него перегородкой с дверью. Его использовали как подсобку. Источник возгорания, по данным экспертов, находился в пластиковой мусорной урне, стоящей под двухтумбовым столом. Вырывающийся из урны огонь прожег деревянную столешницу, затем фанерную обшивку потолка, после чего ушел в образовавшуюся дыру и распространился по всему зданию через вентиляционные полости и деревянные перекрытия.
Следствие предположило, что "термическим источником" был незатушенный окурок. Тем более что при осмотре кабинета было обнаружено около десятка "бычков" — они лежали в жестяной банке из-под сельди иваси и на полу. Версия о том, что здание сожгли курильщики из КП, стала доминирующей.
Утром 13 февраля в комнате #633 побывали только двое фотокорреспондентов и их начальница. Однако все трое отрицали свою причастность к поджогу. Один из журналистов заявил, что вообще не курит. Второй сообщил, что в то утро попал по дороге в редакцию в пробку, выкурил чуть ли не пачку сигарет, а оказавшись на работе, даже смотреть на них не мог. Тем более что у этих фотокорреспондентов не было ключа от подсобки: его постоянно носила с собой их начальница.
Женщина объяснила следствию, что она если и курит, то крайне редко, поэтому даже не носит с собой сигареты и зажигалку. Не было их у нее и 13 февраля. Женщина, в отличие от своих подчиненных, около десяти часов заходила в подсобку, чтобы переодеться. Через пять минут, закрыв дверь подсобки и бросив ключи на стол, она убежала на утреннюю планерку. Вскоре оставшиеся в кабинете журналисты почувствовали запах "горелой пластмассы", открыли оставленными на столе ключами дверь и тут же побежали сообщать охране о начавшемся пожаре.
В кабинете была установлена скрытая видеокамера, зарегистрировавшая события 13 февраля. На съемке не видно, чтобы кто-то из сотрудников редакции курил. К тому же сектор обзора камеры был довольно узок — дверь подсобки оказалась вне поля видимости.
Журналисты КП выдвинули свою версию происшествия. По ней в подсобке, как и в других помещениях редакции, никто не курил с осени 2005 года, когда гендиректор издания Владимир Сунгоркин запретил курение на рабочих местах. Окурки же, найденные в подсобке, лежали там с "дозапретных" времен, поскольку закуток не убирали: у уборщицы не было от него ключей. Пожар, по версии журналистов, начался не в кабинете, а в коридоре шестого этажа: якобы загорелся электрощиток.
Учитывая разногласия со следствием, администрация КП наняла для проведения собственного исследования сотрудников Центра независимой экспертизы. Согласно их заключению, пожар начался не в урне и не в щитке, а в столовой, расположенной в противоположном от редакции КП крыле здания. Чтобы окончательно отбросить все сомнения, Савеловская прокуратура назначила комплексную экспертизу в ЭКЦ МВД России. Федеральные эксперты подтвердили выводы коллег из ГУВД: "Наиболее вероятным источником зажигания было тлеющее табачное изделие". Но и новое заключение не помогло следствию.
"Расследование было проведено в полном объеме, мы приняли все меры для установления виновных, но доказательств для привлечения кого-либо к ответственности по объективным причинам добыть не удалось",— сказал Ъ старший следователь Савеловской прокуратуры Павел Гаврилов. Нечего оказалось предъявить не только журналистам, но и руководителям ФГУП "Пресса" Евгению Мячину и ЗАО "Комсомольская правда" Владимиру Сунгоркину: они строго соблюдали правила пожарной безопасности — регулярно проводились учения с эвакуацией из здания, встречи с пожарными и персональные инструктажи, а в коридорах здания были установлены огнетушители и развешаны планы эвакуации. Не высказала прокуратура претензий и пожарным, тушившим здание ФГУПа (следствие убеждено, что они "сделали все необходимое для спасения людей и имущества"), и охранникам "Прессы", которые обесточили здание, размотали и подключили к гидрантам пожарные рукава, организовали эвакуацию.
"Я подписал постановление о приостановлении следствия. С этим решением, насколько мне известно, согласилось и руководство прокуратуры,— сказал старший следователь Гаврилов.— Если откроются какие-либо новые обстоятельства, я готов продолжить работу".
Впрочем, сомнительно, что это произойдет. "Мы в первую очередь были заинтересованы в установлении истины, поскольку редакция, не будучи застрахованной, понесла большие убытки,— сказал Ъ гендиректор и главный редактор КП Владимир Сунгоркин.— Однако установить виновных оказалось невозможно. Следствие проделало огромную работу, но выводы экспертов противоречили друг другу. Поэтому собранные доказательства оказались неубедительными и выходить с ними в суд было нецелесообразно".
В свою очередь, официальный представитель управления делами президента России Виктор Хреков заявил Ъ, что сейчас главной задачей является не поиск виновного в пожаре: "В первую очередь нам нужно восстановить здание комплекса, сохранив его прежний архитектурный облик и назначение. В нем, как и раньше, будут располагаться редакции газет. Старое здание, по заключению экспертов, к дальнейшей эксплуатации непригодно, поэтому его придется ломать и строить новое".