Что ни говори, а сюрреализм остается одним из самых значимых художественных течений XX века. Правда, выставки корифеев этого направления — Дали, Эрнста, Магритта — в последнее время были столь многочисленны, что успели несколько наскучить (тем более что большая часть экспонатов — авторские копии шедевров, находящихся в музеях). Поэтому сейчас галеристы обратили свое внимание на маргинальных сюрреалистов, доказательством чему служит выставка Кловиса Труя (Clovis Trouille, 1889-1975) в парижской галерее "1900-2000" и Мари Лоренсен (Marie Laurencin, 1885-1956) в Фонде Gianadda (Швейцария).
Сам Кловис Труй, впрочем, страшно оскорбился бы, если бы узнал, что его причисляют к сюрреалистам, да еще и маргинальным. "Я принадлежу лишь себе самому", — любил он повторять, хотя участвовать в выставках сюрреалистов не отказывался.
А ведь "открыли" Труя именно сюрреалисты — в 1930 г., увидев в нем второго Таможенника Руссо. В то время Кловис, закончив амьенский институт изящных искусств, работал гримером на фабрике восковых манекенов. Там он и проработал всю жизнь, оставаясь так называемым "художником выходного дня". В эти свои выходные дни он и создавал страшные, резкие, шокирующие произведения — вполне сюрреалистические.
За автора этих картин, где в странной символике переплетались 2 темы — страсти и смерти, можно было принять кого угодно, только не Кловиса Труя. С виду он был типичным буржуа: всегда в костюме, гладко причесанный, побаивающийся своей крупной жены. Странно, что именно он так любил изображать различных гадов ползучих, обнаженных женщин (иногда тронутых трупным тлением) с летучими мышами на лобках.
Итак, на выставке революционных художников в Версале Дали и Арагон увидели полотно Труя. На картине, с присущей Трую любовью к деталям и маниакально утонченной реалистичностью, были изображены священник-гермафродит, из-под сутаны которого выглядывали шелковые чулки и кокетливые подвязки, и академик; похотливость обоих персонажей максимальна. Скандал картина вызвала страшный. Сюрреалисты, разумеется, были в восторге и сразу же взяли крамольного художника под свое покровительство, которое тот принял с большой сдержанностью.
Успех пришел к Трую, когда один английский режиссер взял для своего спектакля название его картины "О, Калькутта, Калькутта". Музыкальная комедия, в ходе представления которой демонстрировалась одноименная картина, пользовалась популярностью, а художник приобрел известность.
В 1963 году состоялась его первая персональная выставка, после которой Национальный музей современного искусства приобрел его "Кораблекрушение Медузы". Сегодня его картины продаются по $90-180 тыс., но на аукционах редки: Труй работал только по воскресеньям и написал не так уж много, а коллекционерами его вещи очень ценятся. Так что выставка в галерее "1900-2000" — редкая возможность увидеть произведения Труя.
Французская художница Мари Лоренсен к сюрреалистам может быть отнесена с большой натяжкой — скорее по кругу общения. Во Франции она как художник почти забыта (хотя ее работы и демонстрируются в музее Оранжери), а некоторой известностью обязана скорее знаменитой картине Анри Руссо "Поэт и его Муза", запечатлевшей ее с Гийомом Аполлинером. Как ни странно, розово-голубые амазонки Лоренсен чрезвычайно популярны в Японии, где существует ее музей, собравший большую часть работ художницы. 100 ее полотен и акварелей японцы одолжили швейцарскому фонду Gianadda для выставки Мари Лоренсен. В общем, ничего нового эта выставка не открыла. Многочисленные женские портреты (черные глаза, удлиненные конечности, фиолетово-голубые глаза), жанровые сцены, сказочные сюжеты. Как выясняется, неяпонцам не обязательно видеть много картин Мари Лоренсен — достаточно тех, что в Оранжери. Правда, большая (возможно, лучшая) часть ее картин погибла — они хранились у Андре Бретона, любовница которого Жоржина из ревности сожгла все вещи, принадлежавшие неверному возлюбленному. В основном это были рукописи книг с посвящениями Аполлинера и картины Дерена, Модильяни и Лоренсен...