Участникам алкогольного рынка 2006 год запомнится надолго. Простаивающие больше двух месяцев ликероводочные заводы, пустые прилавки магазинов, напоминающие об эпохе советского дефицита, полностью парализованная оптовая торговля — вот далеко не полный перечень бед, с которыми пришлось столкнуться как продавцам, так и потребителям спиртного, вне зависимости от его цены, крепости и происхождения. Всему виной Единая государственная автоматизированная информационная система (ЕГАИС), направленная на борьбу с нелегальным алкоголем, но ударившая по легальному сектору.
Трудности воспитания
В начале 90-х среди школьников начальных классов был весьма популярен анекдот про мальчика, который появился в классе с огромным кровоподтеком под губой. На расспросы приятелей о причинах случившегося мальчик отвечал, что плыл на лодке с папой, на губу сел шмель и папа, не будь дурак, схватил весло и ударил по шмелю. Шмель, кстати, в той истории улетел.
В этом несмешном анекдоте изложена суть того, что произошло с алкогольным рынком в этом году. Есть "нелегальный" сектор рынка, доля которого достигает 40-50% продаж водки и ЛВИ в стране (в 2005 году было произведено 132 млн дал а реализовано через розничную сеть более 200 млн дал). Есть правительственные чиновники, которые уже не первый год не могут справиться с нелегальным рынком. Вот они берут ЕГАИС и, как тот папа, бьют ею, как им кажется, по нелегальному рынку. В итоге у ребенка (то есть у легального сектора) кровоподтек в виде снизившегося на 20-35% объема производства. Между тем розничные продажи как были на уровне 16-17 млн дал в месяц (в пересчете на год получаются те самые 220 млн дал), так и остались. Это значит, что нелегалы не только не пострадали, но, наоборот, расправили крылья. А ведь начиналось все очень неплохо.
Еще по 150 — и все!
Первые известия о компьютерной системе, позволяющей контролировать все составляющие алкогольного рынка — от приготовления спирта до реализации готовой продукции, появились летом прошлого года. Тогда депутаты наконец-то одобрили поправки к закону "О госрегулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции". Поправки рождались с мукой в течение более трех лет и, казалось, учитывали практически все пожелания участников рынка. Из перечня денатурирующих добавок исчез диэтилфталат, любимый производителями спиртосодержащих жидкостей за то, что его добавка в спирт практически не отражалась на вкусовых свойствах "настоек для ванн". Согласно тексту закона, денатурация могла происходить только с использованием бензина, керосина, битрекса и кротонового альдегида, что полностью исключало употребление спирта внутрь.
Была запрещена региональная сертификация, аннулировавшая региональные системы качества алкогольной продукции, с помощью которых местные власти не пускали "чужую" водку на свои рынка сбыта. Наконец, отошли в прошлое акцизные склады, вызывавшие наибольшую критику со стороны крупных алкогольных производителей.
Алкогольный рынок праздновал победу. Практически все продавцы и производители алкоголя говорили о "выходе рынка из тени", указывали и на другие положительные моменты. Но радость была недолгой: уже в сентябре, после внимательного изучения текста документа, выяснилось, что новая редакция содержит множество удивительных вещей. Например, операторы рынка узнали, что отгрузка алкогольной продукции может осуществляться только по предоплате. При этом следует учитывать, что весь алкогольный рынок живет в условиях товарного кредита. Более того, недавний взлет некоторых крупных производителей водки и ЛВИ объяснялся именно товарным кредитом: компании могли предоставлять его не на два месяца, как все участники рынка, а на срок вдвое больший.
Какая должна быть предоплата, частичная или полная, в законе не указывалось, как и то, в какой форме она должна осуществляться. Ведь помимо обычных способов, согласно Гражданскому кодексу, можно использовать и вексельную форму.
Другим любопытным моментом стала необходимость маркировки алкогольной продукции на территории РФ. Это уточнение оказалось весьма болезненным для импортеров, которые клеили на свою продукцию акцизные марки исключительно в местах производства.
Участники рынка стали горячо обсуждать невозможность перехода на предоплату, грозя коллапсом рынка и алкогольным дефицитом. Иностранные производители говорили о том, что система СВХ не позволяет "на месте" провести маркировку импортного алкоголя.
В результате депутаты в спешном порядке вносили изменения в только что принятый закон, кивая на чиновников Минэкономразвития, которые и внесли столь революционные предложения. За этой суетой ни участники рынка, ни депутаты, ни правительство не сумели оценить последствия главной новации закона "О внесении изменений в закон 'О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции'", также принадлежащей перу чиновников Минэко,— ЕГАИС. А зря. Потому что ее введение являет классический пример того, что описывается крылатой фразой "Хотели как лучше, а получилось как всегда".
О преемственности власти
Утверждать, что идея создания ЕГАИС появилась на пустом месте, было бы неправильно. С 1 января 2004 года в России действовала Единая система учета движения алкогольной продукции (ЕСУДАП). На отечественный алкоголь наносилась не одна марка, как сейчас, а две — федеральная (она клеилась на заводах) и специальная региональная (она клеилась на акцизных складах). Каждая из них подтверждала уплату части акциза. Для того чтобы лучше контролировать акцизные склады (а их к 2004 году было больше 2 тыс.) и была придумана ЕСУДАП. В каждом субъекте федерации был установлен сервер, который связывал налоговую инспекцию и акцизный склад. Оптовик, желавший наклеить региональную марку на бутылку, посылал запрос в инспекцию с просьбой разрешить маркировку необходимого количества бутылок. Налоговая инспекция посылала разрешение, и принтер на акцизном складе печатал на региональной марке уникальный штрих-код. Таким образом, территориальное управление ФНС знало, сколько бутылок промаркировано и, соответственно, сколько акциза должно быть перечислено в бюджет. Кроме того, налоговый инспектор мог пройтись со сканером по розничным точкам и определить легальность продукции.
Главным недостатком этой системы являлась ее локальность: территориальное управление региона не имело данных о маркировке других регионов.
Идеология ЕСУДАП и легла в основу ЕГАИС. Но полномочия новой системы были существенно расширены. Во-первых (и это самое главное), система должна была охватить всю страну, а во-вторых, контролировать все этапы оборота алкогольной продукции — с момента производства спирта на спиртзаводе до розничного звена. Попробуем проиллюстрировать этот процесс.
Например, спиртзавод производит спирт. Счетчик в автоматическом режиме снимает данные об объеме выпуска и концентрации спирта и передает их на сервер ЕГАИС. Затем спирт поступает на спиртзавод, что также фиксируется в системе. Затем из этого спирта производится водка (с помощью такого же счетчика меряется концентрация спирта и объем произведенной водки). После этого спиртзавод посылает запрос на сервер, который дает разрешение на нанесение штрих-кодов на федеральные акцизные марки. В штрих-код вбивается практически вся информация, имеющаяся на этикетке бутылки.
Затем марки клеятся на бутылки, и они уходят к оптовику. Информация об отгрузке опять фиксируется в системе. Потом оптовик отгружает товар покупателям (розничным точкам или другим оптовикам), также фиксируя данные в ЕГАИС. Последний получатель товара в звене розница также должна отчитаться о получаемом товаре. Иными словами, на каждом этапе производства и продажи информация о продукте поступает на общий сервер и позволяет отследить путь каждой бутылки. Более того, такая система контроля позволяет сопоставить объемы производства ликероводочного завода с объемами производимого и закупаемого спирта.
И, наконец, в-третьих, система имеет не уведомительную, а разрешительную функцию. Без фиксации информации в ЕГАИС организация-покупатель не имеет права принять товар от поставщика. В противном случае покупатель может лишиться лицензии.
То, что аналогичной системы нет ни в одной стране мира, а программный продукт должен фактически в режиме онлайн учитывать движение нескольких миллиардов единиц товара (по разным оценкам, в обороте ежегодно находится более 1,5-5 млрд бутылок), никого почему-то не смутило.
Говорят, что стимулом к внедрению системы стало выступление президента РФ Владимира Путина на заседании Госсовета 2 июля. Глава государства заявил, что система контроля алкогольного рынка не работает. После этого законопроект был доработан в МЭРТе, руководство которого сочло ЕГАИС решением всех проблем. Помимо введения ЕГАИС (любопытно, что система в законе описана весьма поверхностно) Минэкономразвития установило жесткие сроки начала ее действия, хотя практически все говорили о необходимости установления сроков через постановления правительства. Статья 5 новой редакции закона гласила, что ЕГАИС должна быть введена 1 января 2006 года, а статья 26 запрещала с 1 июля нынешнего года оборот любой спиртосодержащей продукции, информация о которой не поступила в ЕГАИС. Иными словами, с 1 января все производители должны были вбивать штрих-код ЕГАИС на акцизные марки, а с 1 июля система должна была заработать.
Так под алкогольный рынок была заложена бомба замедленного действия.
Срок исполнения — вчера
Для того чтобы новая, как ее называли, "революционная" редакция закона заработала, правительству необходимо было издать ряд нормативных актов. Например, постановление о выдаче акцизных марок для российских производителей, аналогичный документ для импортеров, постановления, регламентирующие работу ЕГАИС и т. д. Как уже говорилось, последние поправки к законопроекту были одобрены лишь в конце декабря прошлого года. Иными словами, необходимые постановления могли появиться в лучшем случае в начале января. Но все оказалось намного хуже. Во-первых, алкогольный рынок остался фактически без курирующего ведомства в лице Минсельхоза, который был лишен функции по контролю за рынком еще осенью. Поэтому все министерства и ведомства до последнего занимали выжидательную позицию.
В результате первые официальные документы ФНС, в которых определялся перечень программно-аппаратных средств для производителей алкогольной продукции — то есть, грубо говоря, список, состоящий из компьютера, модема и программного обеспечения, появились только в середине декабря. Соответствующие постановления стали появляться лишь к середине января. То есть производители были вынуждены закупать оборудование (а каждая производственная площадка требовала закупки оборудования на 500 тыс. рублей) еще до выхода официальных документов. Первые попытки отладки оборудования (сначала обкатка системы велась на петербургских заводах, потом на московских) давали сбои — нанесенный штрих-код не считывался сканером. Однако этим дело не ограничилось — отсутствовали федеральные марки нового образца. От своих предшественниц образца 2005 года они отличались большими размерами и пустым полем посередине — для печати штрих-кода. Образцы марок поступили на Гознак только в середине января. Но даже после изготовления марок и передачи их в территориальные управления ФНС производителям не удавалось их получить — чиновники долго не могли разработать порядок их выдачи.
В результате предприятия алкогольной отрасли не приступили к работе после рождественских каникул.
Весь январь заводы простояли, распродавая запасы. По данным Росстата, в январе водки и ликероводочных изделий было выпущено всего чуть больше 4% от уровня января 2005 года — работали лишь предприятия, поставлявшие продукцию на экспорт (см. график). Ситуация разрешилась только в середине февраля. Сначала марки стали выдавать в регионах. Потом дошла очередь до Москвы и Петербурга.
Однако новых марок на всех не хватало. Поэтому ФНС и Минфин решили восполнить недостачу за счет старых федеральных марок, выпущенных в прошлом году и в избытке имевшихся как на Гознаке, так и в территориальных управлениях ФНС. Но поскольку в старую марку впечатать штрих-код ЕГАИС было нельзя, "в довесок" к маркам выдавались "информационные стикеры", которые тоже надо было клеить на бутылку. Производители были этим недовольны. Дело в том, что остатки старых марок, имевшихся на предприятиях на конец 2005 года, были проинвентаризированы и уничтожены. Директорам заводов и в голову не могло прийти, что через месяц им предложат купить не новые марки, а старые, то есть дважды заплатить за один и тот же товар.
Помимо этого предприятия столкнулись с массой технических проблем. Например, новая акцизная марка, которую надлежало клеить не на горлышко, как раньше, а на бок бутылки, оказалась неудобной при использовании "нестандартной" тары. Например, марка превышала по размеру гладкое поле бутылки емкостью менее 100 мл. Иными словами, о "мерзавчиках" производителям пришлось забыть. Другое нововведение коснулось оформления документов. В справке к товарно-транспортной накладной от производителей потребовали указывать чуть не все номера акцизных марок в партии. Затем были даны разъяснения — указывать не номера, а только диапазоны акцизных марок в партии, например, если в партии 100 бутылок, то в справке указывается диапазон: от 1 до 100. Но и это оказалось труднореализуемой задачей. Например, предприятие, имеющее одну линию производительностью 12 тыс. бутылок в час, за смену может разлить 95 тыс. бутылок. Упаковка в короба происходит автоматически. Отследить с точностью до бутылки куда что пошло, просто невозможно — для этого надо вручную проверять каждую из 95 тыс. бутылок. Понятно, что сделать это невозможно. "Если бы я знал, как все это будет, я бы свой завод давно уже продал",— заметил директор одного предприятия. Впрочем, это были еще цветочки. А ягодки, как и полагается, появились в середине лета.
Механизация процессов
Как уже говорилось, с 1 июля оборот любой алкогольной продукции, информация о которой не занесена в ЕГАИС, запрещен и карается отзывом лицензии. В ожидании знаменательной даты оптовики и производители закупили необходимое оборудование и программное обеспечение. И стали ждать чуда. Разумеется, чуда не произошло.
1 июля оптовая торговля алкогольными напитками на территории Российской Федерации была полностью остановлена. Единая государственная автоматизированная информационная система не работала.
Представьте, что вы оптовик. Вам необходимо отправить товар контрагенту, находящемуся в другом конце Москвы. Чтобы сделать это, необходимо отправить контрагенту электронную накладную с указанием характеристик товара (название, количество, номера акцизных марок), кода отправителя и получателя и других необходимых сведений. Код отправителя, как и сам товар, вручную вбить не удастся: необходимо найти и то и другое в номенклатурном справочнике — своего рода базе данных ЕГАИС. Вы ищете название вашего контрагента в списке и не можете его найти — потому что номенклатурный справочник составлялся в последний момент и к 1 июля содержал информацию в лучшем случае о 15% участников алкогольного рынка. Но, допустим, вам повезло, и вы его все-таки нашли. Далее вы с трудом заполняете накладную и несколько часов пытаетесь ее отправить. Допустим, вам это удалось. Электронная накладная все-таки уходит, и вы радостно отпускаете грузовик с товаром в надежде, что пропускная способность высокоскоростных каналов электронной связи окажется выше пропускной способности московских улиц. Однако надежды ваши тщетны. Контрагент увидел грузовик на подходах к своему складу, но пустить он его на разгрузку не имеет права без электронной накладной. Которая не появится ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра. Потому что система, по которой идет ваша электронная накладная, не работает.
14 июля, то есть спустя две недели после вступления в силу второй части ЕГАИС, корреспондент BG присутствовал на встрече участников рынка с представителями НТЦ "Атлас" — разработчика программного обеспечения ЕГАИС. В ней приняли участие около 150 человек, представляющих интересы 120 компаний--производителей и торговцев алкогольной продукцией. Со стороны разработчиков в Президент-отель прибыли директор региональной дирекции ФГУП "НТЦ 'Атлас'" Владимир Казак, генеральный директор ООО "СМ Трейд" (генподрядчик "Атласа" в Москве) Владимир Гапоненко, а также глава управления петербургского филиала "Атласа" Виталий Головко. Видимо, представители "Атласа" рассчитывали, что встреча будет построена по принципу вопрос-ответ и пройдет в конструктивном диалоге. Но она через десять минут после начала переросла в стихийный митинг, который наглядно проиллюстрировал ситуацию на алкогольном рынке. "У нас нет информации о том, где взять новые релизы программы, нет нормативной базы, когда нужно отправлять информацию в ЕГАИС об отгрузке, постоянно виснут серверы",— взывал к представителям "Атласа" один из участников. "Мы вторую неделю не можем накладную передать в наш торговый дом, который за стенкой сидит",— жаловался другой.
В ответ глава управления санкт-петербургского филиала "Атласа" Виталий Головко заявил, что только что был "на одном предприятии и там все работает". "Поднимите руку, у кого все работает!" — крикнул кто-то из зала. Руки подняли только четыре человека. При этом один из них, представитель комбината РИСП, заявил, что работает "система очень плохо".
А спустя еще неделю понимание того, что "система работает очень плохо", наконец пришло и к правительственным чиновникам. Первой отреагировала налоговая служба, которой и пришлось решать основные проблемы рынка. 20 июля ФНС распространила письмо о переводе ЕГАИС в ручной режим. Суть письма такова. Если ЕГАИС на предприятии работает со сбоями, а отправить товар очень надо, можно взять бланк, внести туда все номера накладных, принести в территориальное управление ФНС, где заверить подписью ответственного лица и печатью. А копию бланка отправить вместе с товаром контрагенту. После этого рынок наконец заработал.
Справедливости ради следует отметить, что все могло быть еще хуже и помимо оптовой торговли могло быть второй раз за год парализовано производство. С 1 июля все заводы должны были установить у себя электронные счетчики, позволяющие в автоматическом режиме передавать информацию о концентрации и объеме выпущенного спирта и алкогольной продукции. Для того чтобы такой счетчик работал в системе ЕГАИС, он должен быть электронным и иметь выход в интернет. На большинстве российских спиртовых заводов установлены механические счетчики — когда их выпускали, об интернете никто не слышал. Поэтому в конце июня вышло правительственное постановление, согласно которому передача информации переведена в ручной режим до февраля будущего года. Иными словами, показания счетчика снимаются вручную оператором, который потом вбивает информацию в форму в программе ЕГАИС. В общем, автоматизированной система так и не стала.
Именно в таком режиме рынок функционирует до сих пор. Но даже если электронные накладные будут свободно курсировать по системе между отправителем и получателем груза, ЕГАИС не перестанет быть источником проблем для участников алкогольного рынка. И вот почему.
Это не сыр — это сырье
Один из участников встречи с представителями "Атласа" заметил после ее окончания: "На подготовку и отладку такой системы нужны годы и работа нескольких НИИ". Такого же мнения придерживаются и другие участники рынка, называя программу сырой.
Например, ЕГАИС по логике должна быть интегрирована в корпоративную информационную систему или программу бухгалтерии "1С". Это существенно упростит работу предприятий. Ведь ЕГАИС дублирует обе системы, передавая данные, отраженные как в бухгалтерии, так и в системе внутреннего учета. Но пока ни о какой интеграции не может быть и речи. Сначала все данные забивались вручную. Сейчас на некоторых предприятиях организован импорт данных в ЕГАИС, однако каждую накладную все равно надо проверять, так как очень часто при переносе данных система дает сбой.
ЕГАИС никак не учитывает особенности алкогольного производства. В случае если заявленная и отштрихкодированная марка выбрана не полностью (например, из-за поломки на конвейере), заявку закрыть нельзя, а значит, нельзя отправить информацию по отгрузке. Непонятно, что делать с боем. Если из десяти бутылок три в дороге разбились, оформить это как бой нельзя — необходимо оформлять возвратную накладную, а потом заново отправлять семь бутылок. Программа не предусматривает списания потерь этилового спирта, который имеет свойство испаряться. В результате между бухгалтерским учетом и учетом ЕГАИС будет накапливаться ошибка. Со спиртом вообще получилось странно. Например, программа не знает, что такое ГФЭС (головная фракция этилового спирта), и, соответственно, никак ее не учитывает.
Часть интерфейса программы выполнена на английском языке, что создает трудности в работе, особенно в регионах. Большинство программистов, работающих с системой, указывают на то, что ЕГАИС требует серьезной подготовки, что не позволяет проводить оперативное обучение. При этом детализированных описаний системы пока нет.
И таких недоработок сотни.
Возникают и более серьезные вопросы. Например, вполне очевидно, что система уязвима для взлома через незащищенные каналы связи. О защищенных каналах связи, создаваемых по стандартам ФАПСИ, в данной ситуации и говорить странно — не будете же вы протягивать кабель к каждому офису. Не понятно, как она будет работать в предновогодний период, когда объем операций на алкогольном рынке резко возрастет. Наконец, совершенно не ясно, что делать с розницей, которую также собираются подключать к ЕГАИС. Ведь в некоторых регионах розничные точки не оснащены даже телефонами, что уж говорить о сложном оборудовании ЕГАИС.
Иными словами, за первые месяцы своей работы ЕГАИС убедительно доказала, что не является единой, не является информационной и уж тем более не является автоматизированной. Тогда зачем она нужна?
ЕГАИСтичные предложения
Даже самые ярые сторонники ЕГАИС никогда не оспаривали того, что система учитывает лишь легальную продукцию. Нелегальная как проходила мимо контролирующих органов, так и будет проходить. И если бы система просто сохраняла статус-кво на рынке, это было бы еще ничего. Но в данной ситуации ЕГАИС бьет исключительно по легальным производителям, вынужденным закупать оборудование, отлаживать программу, мучиться с ручным режимом, находясь постоянно на крючке у проверяющих органов. Ведь полной нормативной базы по работе ЕГАИС как не было, так и нет. И кто знает, что будет после того, как она все-таки появится? Вдруг окажется, что большинство участников рынка работало "не по правилам"? У производителей "левака" этих проблем нет.
Вполне очевидно, что в этой ситуации отладить ЕГАИС уже не удастся — необходимо срочно решать вопрос с переносом сроков вступления ЕГАИС в действие на год или два. Вводу системы должны предшествовать техзадание разработчику ("Атласу") со стороны правительства, работа в тестовом режиме в отдельных регионах и затем госприемка. Только после этого ЕГАИС можно вводить по всей России. Другой вариант предполагает перевод системы из разрешительной в уведомительную. Хотя бы для того, чтобы она не мешала отгрузке. Есть, наконец, и третий, самый радикальный вариант — вообще убрать ЕГАИС. Но на это правительство, скорее всего, не пойдет.
Во сколько обошлась ЕГАИС?
Затраты на покупку и установку оборудования и программного обеспечения ЕГАИС зависят от размера предприятий. Общие затраты крупных производителей могли достигать 1-1,5 млн рублей, затраты крупных оптовиков — 0,5-0,8 млн рублей. Мелкие и средние заводы потратили вдвое меньше. Что касается мелких оптовиков, то тут затраты могли составить 80-120 тыс. рублей. Кроме того, необходимо ежемесячно платить за обслуживание системы.
По экспертным оценкам, суммарные затраты на установку оборудования составили около $25 млн. Плюс еще как минимум $3 млн участники рынка ежемесячно отчисляют за обслуживание. Впрочем, это сущие копейки по сравнению с убытками, которые предприятия и оптовики понесли из-за того, что ЕГАИС не работает. Например, прямые убытки ликероводочных заводов от простоя (затраты на энерго- и теплоснабжение, налог на имущество, зарплаты) только в январе составили больше 1 млрд рублей. Более 7 млрд рублей за этот же срок недополучил бюджет Российской Федерации. А ведь часть заводов стояла половину февраля, а потом в начале июля.
Что касается недополученной прибыли от простоя как производственного, так и оптового звена, то точную оценку пока дать крайне сложно. Предприятия до сих пор несут убытки из-за резкого снижения оборотов торговли. Тем не менее большинство участников рынка согласны с тем, что общие потери алкогольного рынка в этом году превысили $600 млн. Следует отметить, что это цифры неокончательные и, скорее всего, к концу года потери достигнут $1 млрд.