Мы сидим с Варей на заднем сиденье автомобиля, которым управляет моя жена. Мы едем на дачу. Я только что с самолета, и Варя спешит рассказать мне все новое, что успела придумать за неделю, пока я был в командировке.
Например, Варя говорит, что слово "направо" надо писать слева направо, а слово "налево" надо писать справа налево.
— Почему же это, Варенька? Мы все пишем слева направо. Справа налево пишут только арабы.
— Это глупо,— говорит Варя.— "Направо" надо писать направо. А "налево" надо писать налево. То есть давай я тебе сейчас напишу.
Варя достает карандаш и специально припасаемый для разной писанины в автомобиле блокнотик. И пишет в блокнотике: "Овелан". (Между прочим, если бы блокнотика не было, Варя написала бы "овелан" на стекле куском мыла, нарочно припасенным в машине на тот случай, если блокнотика не окажется под рукой).
— Но главное, папа,— Варя переходит на заговорщический шепот,— главное, что там, в детском городке, мы купили карту этого детского городка.
— Там всем даром выдают карту,— поправляет моя жена.
— Неважно,— продолжает Варя.— Важно, что у меня теперь есть самая настоящая карта волшебной страны, и теперь, папа, я расскажу тебе сказку, как дракон Стич ходил по волшебной стране и искал волшебный шоколадный замок.
— Рассказывай,— соглашаюсь я, поскольку перелеты изматывают меня абсолютно, и я рад, что сказку будет рассказывать Варя мне, а не я Варе.
— Только дай мне конфету, чтобы от сладости рассказывать было легче,— говорит Варя.
— Тебе нельзя конфету,— говорит, бросая гневные взгляды в зеркальце заднего вида, моя жена.— Тебе нельзя конфету, ты утром отказалась чистить зубы, и я не разрешаю тебе сладкое, пока ты не почистишь зубы.
— А папа разрешает,— девочка обнимает меня.— Ты ведь разрешаешь, папа.
Мы с Варей потихоньку разворачиваем конфету, так, чтобы она не попадала в поле зрения зеркальца заднего вида, и Варя жует конфету, спрятавшись за водительским креслом.
— Перестань баловать девочку! — говорит мне жена.
— Не переставай, не переставай! — говорит мне дочь.
— Ты будешь рассказывать сказку про Стича? — спрашиваю я.
— Буду,— говорит Варя, раскладывая на коленях карту детского городка в Парке культуры имени Горького.— Смотри, папа, это волшебная страна.
Надо уточнить еще, что в этот самый момент наш автомобильный проигрыватель довольно громко воспроизводит детскую пластинку "Алиса в стране чудес", и Варя время от времени прерывает рассказ, чтобы спеть вместе с проигрывателем любимые и давно выученные наизусть песенки.
— Так слушай,— торжественно начинает девочка.— Однажды Стич попал в волшебную страну, чтобы найти там большой шоколадный замок. Сначала он шел по шоколадной дорожке, но потом вдруг дорожка стала каменной, а потом песчаной, а потом земляной, а потом Стич заблудился, потому что земляная дорожка никак не отличается от всей остальной земли. Подожди, спою.
В проигрывателе тем временем начинается песенка про план, и Варя громко поет вместе с проигрывателем "Тири-тири-дам-там-тирам, жирненьким пунктиром" и, допев, продолжает.
— Так вот, Стич заблудился. Но тут Бог дал Стичу карту. Это была волшебная карта волшебной страны. На карте был шоколадный замок и шоколадная дорожка, и даже сам маленький Стич тоже был нарисован на этой карте, и маленький Стич двигался по карте так же, как настоящий Стич двигался по волшебной стране. Подожди, спою. "Приподнимем занавес за краешек, какая старая тяжелая кулиса, вот какое время было раньше, такое ровное, смотри, Алиса". Так вот, Бог дал Стичу волшебную карту, и что надо, Стич, сказать Богу за то, что Бог дал тебе волшебную карту?
— Спасибо! — говорю я голосом плюшевого дракона Стича, поскольку дракон у меня в руках.
— Неправильно, Стич, ты глупенький,— смеется Варя.— Спасибо говорят только людям, если они дадут тебе что-нибудь сладкое. А Богу, если он дал тебе волшебную карту, надо сказать "Слава Богу".
— Слава Богу! — говорю я голосом дракона Стича.
— Молодец, правильно,— Варя продолжает.— Но карта была очень старая. С тех пор как сделана была эта старая волшебная карта, в волшебной стране успели вырасти новые большие деревья. Стич шел и смотрел в карту. Он смотрел в карту так внимательно, что не замечал деревьев на пути и все время ударялся в деревья головой. Бум! Подожди, спою. "Падайте лицами вниз, вам это право дано, пред королем падайте ниц, слякоть и крязь все равно". Ну вот! Что же делать, папа, чтобы Стич не ударялся головой в деревья?
— Не знаю,— я, честно говоря, был поставлен в тупик Вариным вопросом.— Может быть, надо сказать Стичу, чтобы он смотрел не только в карту, но и по сторонам?
— Он не может смотреть по сторонам. Он же смотрит в карту.
— Тогда я не знаю, что делать.
— Просто, папочка, надо пририсовать в старой волшебной карте новые деревья, которые выросли в волшебной стране с тех пор, когда карта была нарисована.
— Кто их пририсует? — спрашиваю я.
— Я пририсую,— отвечает Варя, нисколько не сомневаясь в своей способности пририсовывать деревья в волшебной карте, выданной Богом дракону Стичу, чтобы тот искал в волшебной стране шоколадный замок.
— Разве ты можешь, Варенька, пририсовывать что-нибудь в волшебной карте? И чем ты будешь пририсовывать? Волшебным карандашом?
— Нет, папа,— девочка разговаривает со мной, как разговаривают с несмышленым ребенком.— У нас в машине нету никакого волшебного карандаша, есть только простой карандаш. Им я и пририсую деревья.
— Простым карандашом в волшебной карте не получится,— парирую я.
Варя даже и не спорит. Она даже и не удостаивает меня контраргументами, а просто достает простой карандаш и рисует деревья в карте детского городка, про которую мы оба знаем, что это карта волшебной страны.