Ногострадальная артистка

В прокат вышла «Джойка» новозеландского режиссера Джеймса Напье — очередной фильм о тернистом пути балерины и ужасах закулисья, на сей раз — закулисья МГАХ и Большого театра. Консультантом и дублером главной героини стала ее прототип Джой Уомак. Рассказывает Татьяна Кузнецова.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

«Фильм основан на реальных событиях» — гласит титр в финале фильма. События действительно реальны, вплоть до имени героини: американку Джой Уомак прозвали в Москве Джойкой по местной привычке фамильярничать с именами. В 2012-м она окончила Московскую академию хореографии, была принята в Большой театр, протанцевала там год, в репертуаре почти не была занята и ушла со скандалом, дав серию разоблачительных интервью. Некий сотрудник Большого, рассказывала СМИ американка, объяснил-де ей, что за роль требуется заплатить $10 тыс. или обзавестись статусным любовником. Гендиректор Владимир Урин потребовал назвать имена вымогателей и подать на них в суд, пообещав провести служебное расследование. Джой Уомак путем закона не пошла, а трудоустроилась в другую московскую труппу, где танцевала премьерские партии. Впрочем, через три года балерина уволилась и оттуда, работала и в России, и в Южной Корее, и в США, нигде не задерживалась, но о себе забыть не позволяла: история ее жизни в Москве стала сюжетом нескольких документальных фильмов, сейчас вышел первый художественный.

Новозеландец Джеймс Напье сам написал сценарий, собрав все штампы, коими в коммерческом кино обычно наводняется мир балета. Садисты-педагоги, сладострастно терзающие учеников морально и физически. Мазохисты-подростки, доводящие себя до анорексии и готовые сыпать стекло в пуанты конкуренток. Юные терпсихорки получают увечья от непосильной нагрузки, горстями пьют таблетки, колют стимуляторы и глотают отвратительную пищу, а худруки продают их похотливым спонсорам. Кровь, пот, слезы в фильме льются ручьями, обильно увлажняя психологический триллер натуралистическими, но неправдоподобными деталями.

Фетиш режиссера — женские ноги. Он смакует крупные планы голых пальцев, обмотанных окровавленными пластырями, и кровавые пятна на холщовых тапочках (в пуантах Джойка не репетирует), хотя стереть ноги этой мягкой обувью совершенно невозможно. В репетиционном зале режиссер пристраивает железный штырь — на него героиня напарывается, разучивая глубокой ночью при скудном свете дежурной лампы вариацию Эсмеральды; эта глубокая рваная рана прольется обильной кровью утром на репетиции. Крупным планом показана и стертая до багрового цвета (не иначе как ленточками) щиколотка, и — в апофеозе — опухшая сломанная (по диагнозу закулисного медика) нога: на ней Джойка мужественно крутит 32 фуэте, вызвав овации жюри международного конкурса.

Кадры изуродованных ног перемежаются крупными планами несчастного лика юной мученицы: Талия Райдер, восходящая звезда независимого кино США, не страдает только в прологе, когда ее героиня, полная светлых надежд, оставляет большую любящую семью, чтобы отправиться в московскую Мекку классического балета. Худое лицо молодой актрисы, постепенно доведенное гримерами до крайней степени изнурения, все 110 минут фильма выражает смесь испуга, муки и непреклонности в разных сочетаниях. Терзания героини усугублены выразительными декорациями балетного застенка. Серо-зеленые стены, черный линолеум, коричневая краска дверей, казенный кабинет директрисы с канцелярскими папками личных дел — зловещие интерьеры «московской академии» снимали в Польше.

Отдельный курьез — методика преподавания. Великая балерина и педагог Татьяна Волкова орет (Диана Крюгер) «выше-выше-выше!!!» в момент, когда ее подопечные под музыку Китайского танца из «Щелкунчика» делают плие у станка, то есть попросту приседают. Это парадоксальное требование заставляет усомниться даже не в познаниях, но в рассудке учителя, как и тирады типа «Русский балет — это витрина!», которыми она сыплет вместо замечаний. Впрочем, педагог в мужском классе еще экстравагантнее: он лупит со всей дури по опорным ногам стоящих в арабеске учеников, пока те не свалятся на пол,— этой экзекуции Джойка подверглась, напросившись в класс к мальчикам для укрепления выносливости и получив позволение с формулировкой: «Если не будешь себя вести как гребаная балеринка».

Главная же проблема фильма в том, что гениальная Джойка танцует явно хуже своих соперниц. Актриса Талия Райдер, учившаяся классике в детстве, умеет держать корпус, немного вертеться и разводить руками в port de bras, однако на пуантах стоять не может. Поэтому танцы героини делятся буквально пополам: крупный план до талии самой Талии и отдельно — ноги настоящей Джой Уомак. Похоже, дублерша подрастеряла профессиональные навыки, поскольку никаких сложностей нам не показывают, лишь связки-переходы. И понять, чем так замечательна ученица, ночами отрабатывающая два пируэта на полупальцах и все-таки с них падающая, решительно невозможно.

Зато (и наверняка вопреки авторскому замыслу) по фильму получается, что главную соперницу героини, получившую было главную роль в «Пахите» (Эрика Хорвуд, кстати, выглядит куда профессиональнее Джойки), подставил будущий муж американки (Олег Ивенко), не выжав Наташу в верхний арабеск на прогоне балета. А вот Джойку он поднял легко, что вызвало необъяснимый восторг присутствующих: худрук принял школьницу в труппу, а суровая учительница Волкова, плача, пролепетала: «Это чудо!» Впрочем, счастье было недолгим: педагога-директора уволили из школы — как нам намекают, из-за того, что выучила американку лучше, чем русскую. А Джойку, решившуюся все-таки отдаться олигарху, заставляют уволиться из театра, поскольку в последний момент она спасовала, предпочтя толстой пачке денег работу уборщицы в общественном туалете.

Впрочем, фильм про страшное балетное закулисье завершается хеппи-эндом: Джойка, оторвавшись от мытья унитазов, в паре с танцовщиком Михаилом Мартынюком выступает на конкурсе в Варне и выигрывает серебро. Тут, правда, легкое искажение реальности. На конкурсе Джой в самом деле выиграла, только работала в то время вовсе не уборщицей, а балериной в труппе «Кремлевский балет». Но фильм об этом умалчивает: танцы в Кремле — не лучшая рекомендация для успешной работы с немецким инновационным брендом пуантов с модульной системой, чем 30-летняя Джой Уомак благополучно занимается в свободное от самопрезентации время.