Дотации и репарации
На прошлой неделе первые ростки дали зубы дракона, которые Кремль посеял на кавказской почве ровно три года назад.
В марте 2003-го был проведен референдум по конституции Чечни. Начатый тогда процесс создания легитимных органов власти в этой республике завершился только что формированием парламента, и первым же действием этого самого демократически избранного органа стал ультиматум Москве. Чеченские депутаты единодушно отклонили представленный правительством республики законопроект о годовом бюджете, новый же премьер-министр Рамзан Кадыров совсем не обиделся, а, наоборот, горячо одобрил решение народных представителей.
На языке финансистов бюджет Чечни называется высокодотационным, то есть этот регион живет за счет других российских регионов. Чеченские депутаты признали его недостаточно высокодотационным и предложили российскому руководству увеличить его "в несколько раз". Они указали и на источник средств — стабфонд.
Это событие вызывает сразу две ассоциативные линии. Первая — взаимоотношения рэкетиров и бизнесмена-"терпилы". Ты, мол, подзаработал за последнее время, так мы тебе взнос увеличим — делиться надо, братва тоже кушать хочет. Очень грамотно избран и персональный объект: чеченцы вспомнили полуторагодичной давности слова министра Германа Грефа о том, что финансирование восстановления республики следовало бы увеличить в разы. Так вот, теперь его можно вызывать на разборку: "обещнулся" — отвечай. И не беда, что то же самое и в тот же период говорил сам Владимир Путин: тогда весь Кремль был готов костьми лечь за идею насаждения демократии в Чечне и приведение ее к общему знаменателю, в связи с этим обещались несусветные вещи — такие как, например, поголовное обеспечение всех жителей республики новым жильем.
Вторую линию можно даже не называть ассоциативной, потому что она реальная и протянута сквозь всю историю сожительства России и Чечни. В течение двух с лишним столетий Россия либо воевала с Чечней, либо ее кормила. То есть как бы ни заканчивалась очередная война, репарации и контрибуции выплачивала Россия. Гордый горский народ всегда имел и сейчас имеет все основания утверждать, что он — победитель, а значит, имеет и право требовать.
Размер запрошенных ныне Чечней репараций-дотаций уже сравним с тем, что требовала от России независимая Ичкерия Аслана Масхадова и Шамиля Басаева. Кстати, даже в те странные три года после Хасавюрта Москва исправно переводила шариатско-бандитскому режиму всякие социальные и пенсионные деньги и снабжала бесплатным электричеством. Затем было много чего: взорванные российские дома и самолеты, Дагестан, новая кровавая война и вроде бы победа в ней, были Дубровка и Беслан, но ничто не смогло остановить Кремль в стремлении оснастить Чечню национальными органами власти. Теперь это сделано, а значит, начинается новый переход от мира к войне.
Три года назад многие говорили Путину, что ничего хорошего из всей этой затеи не получится, что категорически рано и опасно говорить о самоуправлении территории, которая вся дышит местью, и тем более внедрять там совершенно чуждые местному менталитету демократические процедуры. Поскольку сам Путин не является большим фанатом демократических процедур, здесь виделась простенькая спецслужбистская интрига: требовалось получить вместо чечено-российского противостояния чечено-чеченское. Чтобы одни кланы изводили другие. И это уже почти получилось. Но наши стратеги, видимо, не подумали над тем, что произойдет дальше: один победивший клан консолидирует нацию и вернет ей национальную идею. Национальная же идея там давно известно какая. Описанная еще Львом Толстым в повести "Хаджи-Мурат". Когда-нибудь, возможно, в процессе глобализации или еще в каком-нибудь другом процессе эта идея потеряет актуальность, но пока этого не случилось, российские руководители не должны бы терять бдительность и делегировать ответственность за состояние дел, финансов и умов на мятежной территории местным кадрам.
Пока режим Рамзана Кадырова окончательно не заматерел, а режим Владимира Путина довольно крепок, но все находится в процессе. Реакция Москвы на требование резко увеличить бюджет Чечни покажет, в какую сторону этот процесс направлен.